Золото Роммеля - стр. 31
– Вас, штурмбаннфюрер, обязательно направили бы в Северный флот, – исключительно из вредности своей напророчествовала Фройнштаг.
Она вообще никогда не отличалась кротостью нрава, однако в последнее время характер ее стал просто-таки несносным. Судя по всему, все еще не могла простить ему флирта с княгиней Сардони.
– Вы не позволяете мне ни на минуту забыться, ни на грош пофантазировать, – добродушно проворчал обер-диверсант рейха, оставляя за собой право в любой ситуации оставаться снисходительным. Должна же когда-нибудь Лилия оценить это и простить. Как в свое время Отто простил ей страсти в бассейне, на вилле архитектора Кардьяни, когда она чуть было не растерзала бедную «смазливую итальяшку» в порыве своих лагерно-лесбиянских страстей.
А вот место Фройнштаг присмотрела удивительное. Войдя в отвоеванную бухточку, она не стала разбивать пляжный лагерь там, где нежились моряк и корсиканка, а обошла небольшую каменную россыпь и оказалась в настоящем фьорде, хотя и обращенном своим входом на север, но залитом палящим солнцем корсиканского юга. Изумрудная трава, акварель залива, высокие скалы, ограждавшие аборигенов от любопытства и ветров.
– Теперь вы знаете, где мы соорудим свою хижину, когда война наконец завершится, – мгновенно подобрела Фройнштаг настолько, чтобы хоть чуточку смягчить приказной тон, в котором довела до сведения штурмбаннфюрера свои жизненные планы.
– Вы развеяли мои последние сомнения на этот счет, Фройнштаг.
Они появились во фьорде в штатском одеянии: на Лилии было длинноватое, чуть ниже колен, легкое платье, Скорцени же облачился в серые брюки и темно-синюю безрукавку. В таких одеждах они могли появляться где угодно, и везде, по замыслу Отто, их должны были бы принимать за местных горожан.
– И все же своими шрамами, штурмбаннфюрер, вы сводите на нет всю нашу маскировку, – мрачно шутила Фройнштаг. Она успела расстелить небольшой коврик, которым пользовалась еще на лигурийском побережье Италии, и легла на спину, слегка поджав при этом ноги, ровно настолько, чтобы оголить икры и поиграть Скорцени на нервах. – Как бы вы, мой дорогой, ни наряжались, все равно в любом порядочном обществе вас станут принимать за отпетого уголовника.
– Лучше бы все-таки – за диверсанта.
– Исключено, – критически скользнула взглядом по его лицу Лилия. – Явно не тянете. Фактура не та, да и само выражение этого увенчанного шрамами лица…
– В общем-то, я и не стараюсь скрываться, – пожал плечами обер-диверсант.
Он как можно незаметнее осмотрел вершины громоздившихся вокруг их убежища утесов, полосу залива – и остался доволен тем, что все голоса доносились откуда-то из-за гребней, а единственный парус рыбацкой лодки находился настолько далеко в море, что его попросту не следовало принимать в расчет.