Золото Хравна - стр. 70
А теперь вот он погиб такой страшной смертью, и мне его хоронить… А вы, я вижу, собрались в дальний путь? – Стюрмир кивнул на Вильгельминину торбу.
– Я собираюсь навестить свою родственницу и намерена заночевать у нее, – сухо произнесла Вильгельмина. – Простите, не знала, что вы пожалуете ко мне так скоро.
– Боюсь, дорогая племянница, что теперь прогулку придется отложить, – сокрушенно вздохнул Стюрмир. – Ибо мое дело не терпит отлагательств.
– Да что вам до меня, Стюрмир, сын Борда? – спросила Вильгельмина, светлые глаза ее сузились, и она внезапно сделалась похожа на маленькую злую кошку. – Вы же теперь хозяин Елового Острова, насколько мне известно? Ну и располагайтесь тут. А я пойду по своим делам!
Тем временем подоспели остальные охотники. Финн держался за спиной Стюрмира, с опаской посматривал на Вильгельмину. Та сразу же почуяла его страх.
– По каким еще делам? – спросил он хрипло. – К старухе, что ли, собралась?
Вильгельмина молча подняла взгляд. Финн отшатнулся, бормоча что-то себе под нос, точно боялся, что она наведет на него порчу.
– Что тут происходит? – громко проговорил за спиной Вильгельмины Нилус Ягнятник. Она обернулась на звук его голоса и вздрогнула. С неподвижного лица на нее смотрели пустые, мертвые, как почудилось ей, глаза, лишенные всякого выражения. Ухмылка, приоткрывшая желтые лошадиные зубы Нилуса, показалась ей пугающим оскалом мертвеца, а подол алой рубахи – потоком крови, стекающим по его ногам. Вильгельмина закусила губу и схватилась за руку Торлейва, чтобы придать себе храбрости. Буски глухо заворчал. Ему велели молчать, он был послушной собакой, но эти гости пришлись ему не по нраву.
Нилус Ягнятник перевел взгляд на Торлейва и усмехнулся еще шире.
– Сдается мне, эти голубки собрались сбежать вместе! А известно ли тебе, парень, что похищение девицы – преступление, которое по закону не облагается вирой[93]. Если Стюрмир Грош, сын Борда, подаст жалобу, тебе в лучшем случае отрубят правую руку, а в худшем – голову. Могут и повесить. Хотя нет, ты же из тех, кто носит оружие, – значит, подлежишь казни мечом.
Торлейв потемнел лицом. Вильгельмина почувствовала, как напряглась широкая крепкая его ладонь. Он мягко отстранил ее пальцы и положил руку на рукоять Задиры.
– Это ты мне сейчас заплатишь виру за свои слова! – произнес он сквозь зубы и вскинул голову.
– A-а, вижу, парень, тебе есть что представить на оружейном тинге![94] – насмешливо проговорил Нилус. – Так лучше и прибереги эту штуку до поры, коли не ищешь неприятностей на свою голову.