Золото Алдана - стр. 47
Сотник докладывал, что вверенные под его начало служилые казаки третий год государево жалованье не получают, а ясачный сбор справно с инородцев собирают и в казну отправляют безо всякой с их стороны шаткости. Что священник Борисов (отец Антоний) с особым рвением приводит в православие местных инородцев, по большей части якутов. Тунгусов помене, зато крестил недавно их князька Катаная. Так что велика надежда, что и они пошибче в Христово лоно пойдут.
Дальше писанного оставалось совсем мало, да и буквы размыты. Похоже, в этом месте были дата и подпись радетельного сотника.
– До чего верные царю прежде люди на Руси жили! Три года жалования не получали, а службу образцово несли, – заметил ротмистр.
– Спору нет, в те времена много лучше народ был! – откликнулся, продолжая копаться в трухе, Суворов.
– Господин есаул, может, хватит рыться в этом хламе? – произнёс мичман, нервно отмахиваясь веткой от комаров.
– Что раскомандовался? Я бы на твоем месте вообще помалкивал, – осадил его тот, вынимая из древесного мусора медную, позеленевшую от времени, монету. Потерев ее о штанину, прочел: «Денга. 1749 год».
– Если мне не изменяет память, в это время царствовала императрица Елизавета Петровна, дочь Петра Великого. Кто-кто, а она освоению окраинных земель придавала первостепенное значение, – вновь не преминул блеснуть эрудицией поручик.
По настоянию неугомонного Суворова путники принялись обследовать местность вокруг развалины и вскоре обнаружили пять изъеденных временем крестов. Почерневшие поперечины были скреплены деревянными гвоздями. Один из крестов стоял под разлапистой елью и, благодаря этому, хорошо сохранился. На нем даже разобрали вырезанную надпись:
«Помни, всяк: мы были, как вы, а вы будете, как мы».
Еще один валялся в сторонее. Подняв крест, офицеры прислонили его к дереву. Суворов попытался продолжить исследования, но штабс-капитан урезонил его:
– Господин есаул, ваша любознательность похвальна, но мне кажется, дальнейшее изучение истории следует отложить до лучших времен, а сейчас давайте поспешим
в гарнизон.
Солнце уже изрядно перевалило за полдень, и люди все острее ощущали желание поесть. Известно, начало лета – бесплодное в тайге время. Ягоды, даже самые ранние, не поспели. Орехов и грибов нет и в помине. Немного заглушала голод черемша, растущая на полянках. Стебель, правда, уже жестковат, но выбирать не приходилось.
В заводи на мелководье, касаясь спинными плавниками поверхности воды, грелась стайка ленков. Пытаясь добыть хоть одного, офицеры завалили валунами проточные горловины и принялись метать в рыб камни, колотить по воде длинной увесистой дубиной, но безрезультатно. Только опять вымокли.