Золотая книга романов о любви для девочек - стр. 35
Пришлось поднять по-малышовски лапки, чтобы добрый дядя Володя Страшненький надел на беспомощную детку свою здоровенную футболку. То ли я уже успела высохнуть, то ли футболка Страшного была такая уж здоровенная, не знаю, но она уже не намокла и не прилипла ко мне. В ней очень даже комфортно мне показалось. Я сразу и дрожать перестала.
Дальше наш кинофильм был стандартным – мы перебрались поближе к огню, Страшный, как добрый психолог и верный товарищ, развел меня на рассказ о том, что со мной случилось и отчего я так рыдаю. А я рассказала. Ничего нового, ничего интересного. Все это мы сто раз смотрели, даже читали – в рассказах из слезоточивых журналов, которые наши дачные жилички выкидывали, а бабка вытаскивала из мусора и нам домой таскала.
Ну что я могу поделать – наши посиделки показались мне такими скучными, такими обыкновенно-предсказуемыми, что я, конечно же, заплакала снова. Ужасно, все ужасно! Снова положительный Володя Страшный, проявивший себя самым благородным образом – начиная с того, что честно отворачивался, когда я в голом виде из речки вылезала, и заканчивая накидыванием на замерзшую девушку своей одежды, – стал меня утешать. Сейчас по голове успокоительно погладит… Точно, погладил. Теперь посмотрит в глаза и скажет: ничего, все будет хорошо…
Сказал.
Глупость, глупость… Я разозлилась еще сильнее. Но отчего именно злюсь, я не могла Страшному объяснить. Да и что объяснять? Что все это сто раз было, а потому понятно и неинтересно: плохой мальчик и мальчик хороший, в одном я обманулась, зато другой проявил себя героем? Сейчас что будет – если по этому сценарию? Ну да, Страшный предложит свои услуги, – мол, он пойдет и моего обидчика Руслана отмолотит. А заодно и всех остальных обитателей Веселой дачи. И я окончательно поверю, что мой истинный спаситель и герой – это он, Володя.
Вот сейчас я внимательно присмотрюсь к Страшному и пойму, что никакой он не страшный, а самый что ни на есть принцеобразный… Тут же расчувствуюсь и пойму, что до чего ж я была дура, что не замечала такое богатство все эти несколько лет. И понесется, и начнет набирать обороты новая стандартная «love story» …
А Страшный и правда оказался ничего себе. В смысле внешности. Без футболки, что была размеров на восемь ему велика и напоминала платье, он смотрелся очень даже выигрышно. Мышцы у него были такие настоящие – бицепс, трицепс, «квадратики» в районе пресса. Приятно посмотреть. Физический труд все-таки хоть в этом бывает полезен.
Да и вообще Страшный был хорошим. Вот что он сейчас делал? А Страшный вытаскивал из пакета хлеб, ломал его на куски, давал мне. Помидорами кормил, огурцами. Выкатил из костра картошину, очистил, еще раз подул на нее, остужая, и протянул в мою сторону. Я молча взяла и стала есть. Вкусно было.