Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник) - стр. 85
Он заметил, как темные, умные глаза медленно уставились на него.
– Что вы имеете в виду конкретно, месье Пуаро?
– Ничего, мадам. Я? Совсем ничего.
– Нет, я же вижу. Вы, наверное, думаете, что за моим гардеробом должна смотреть «ушлая» парижанка?
– Вероятно, это было бы более привычно, мадам.
Княгиня покачала головой.
– Шмидт мне очень предана, – произнесла она, ничуть не торопясь. – Преданность – c’est impayable [64].
Появилась немка с ключами. Княгиня заговорила с нею на ее языке и велела открыть все вализы и помочь джентльменам с осмотром. Сама она встала в коридоре у окна, глядя на заснеженную землю. Пуаро остался с ней, предоставив месье Буку осматривать багаж.
Женщина посмотрела на сыщика с мрачной улыбкой:
– А вас, месье, не интересует содержимое моих чемоданов?
Сыщик покачал головой:
– Мадам, это простая формальность, и не более того.
– Вы в этом уверены?
– В вашем случае – да.
– А ведь я знала и любила Соню Армстронг. И что же, вы считаете, что я не стала бы пачкать свои руки убийством такой канальи, как Кассетти?.. Может быть, вы и правы.
Помолчав пару минут, она продолжила:
– А знаете, что мне хотелось бы сделать с подобным человеком? Мне хотелось бы позвать слуг и велеть им запороть его до смерти, а потом выбросить в мусорную яму. Так поступали во времена моего отца, месье.
Пуаро продолжал молчать, внимательно слушая ее.
Княгиня взглянула на него с неожиданным нетерпением:
– Вы ничего не говорите, месье Пуаро. Интересно, о чем вы сейчас думаете?
Он посмотрел ей прямо в лицо:
– Я думаю, мадам, что ваша сила – сила вашего духа, а не рук.
Княгиня взглянула на свои тонкие, закрытые черной материей руки, переходившие в напоминающие когти птицы желтоватые пальцы, унизанные кольцами.
– Вы совершенно правы – в моих руках нет никакой силы. Я даже не знаю, радоваться мне этому или горевать.
Затем она повернулась к своему купе, в котором ее горничная упаковывала багаж, и резко прервала все извинения месье Бука.
– Вы можете не извиняться, месье, – сказала она. – В поезде совершено убийство, и вы обязаны произвести положенные действия, вот и всё.
– Vous êtes bien amiable, madame [65].
Когда они уходили, Драгомирова попрощалась с ними легким кивком.
Двери следующих двух купе оказались закрытыми. Месье Бук остановился и почесал голову.
– Дьявол, с этими людьми все не так просто, – сказал он. – У них дипломатические паспорта, и их багаж освобождается от досмотра…
– Таможенного. Здесь вы совершенно правы. Но сейчас речь идет об убийстве.
– Я все это понимаю… и все-таки не хотелось бы лишних проблем…