Знак вурдалака - стр. 22
– Но разве не сказки сие? – спросила она. – Было это еще во времена, когда народ русский не знал Христа.
– Ты давно прочитала сию сказку, красавица. Но запала она в твою душу.
Елизавете Романовне стало страшно от этих слов старика.
– Она на тебя нацелилась, касатушка. Про сие помни.
– Кто? Про кого молвишь, старче?
– Старуха Кантакузен!
– Старуха Кантакузен? – переспросила Елизавета Романовна.
– Или не помнишь сего имени, красавица?
– Откуда мне знать его?
– Она древнего рода и колдуны в этом роду водились. И взяла Кассандра все пороки Кантакузенов и черном деле колдовства преуспела.
– Но я не знаю Кассандру Кантакузен, старик. Слыхала о ней. Но токмо то, что в свете болтали. Мы лично не знакомы.
– Ой ли, касатушка? Ты дочь своего отца. Али перепутал чего?
– Я дочь майора Романа Салтыкова. Он мой отец. И что с того?
– Ты знаешь, кто такая Кассандра Кантакузен.
– Откуда мне знать сие?
– Кантакузены и Кантемиры дома знатные и знаменитые. Помнишь дочь князя Константина Кантемира?
– Не могу понять тебя.
– Я пришел тебе помочь, женка! Помочь. Беду отвести хочу. А ты противишься помощи моей.
– Я не понимаю тебя, старик? Я не знаю ничего ни про Кассандру Кантакузен ни про дочь Константина Кантемира!
– А ты вспомни! Мне надобно, чтобы ты вспомнила!
– Как могу я вспомнить то, чего не знаю?
– Помнишь о Воде жизни?
– Вода жизни?
– По латыни она зовется «Аква витае».
– В переводе с латинского «аква» это «вода». «Аква витае» или «вода жизни». Но что это такое? Я не знаю.
– Знаешь.
– Не знаю!
– Кому и знать, как не тебе, красавица.
Дальше Елизавета Романовна ничего не слышала. Она снова заснула и проснулась в холодном поту, спустя несколько часов. В спальне никого не было!
Москва.
В доме Кантемира. Волков и де Генин.
По дороге Степан Андреевич приказал заехать в дом доктора де Генина. Тело умершей так внезапно стряпухи стоило осмотреть. И кто сие сделает лучше Карла Карловича?
Доктор, уговаривать себя не заставил, сразу собрался и поехал с чиновником. Де Генин уже в карете сам повязал свой галстук и застегнул камзол черного бархата с серебром.
– Велел бы слугам помочь, Карл Карлович.
– Спехом все делал. Слуги больно нерасторопны, Степан Андреевич.
– Я и сам всегда без посторонней помощи одеваюсь. Не как наши баре знатные, что и пуговицы не застегнут.
– Сие пустое. Скажи мне, что думаешь про дело, Степан Андреевич?
– А чего думать, Карл Карлович? Тело посмотрим и думать станем. Пока ничего сказать не могу. Но вчера эта стряпуха вполне здорова была. И помирать точно не собиралась.
– Это и странно, сударь, – сказал доктор. – Но и без тела понятно, что дело громкое будет.