Змей и Цветок - стр. 11

***

После полудня, когда безжалостно палящее солнце чуть смирило свой нрав, три женщины в паланкинах, в сопровождении охраны, отправились в церемониальный центр на ярмарку золотых украшений. Это едва ли единственное время, когда главная площадь превращалась в подобие купеческого квартала в Тлателолько. Торговцы умудрялись выставлять на продажу не только замечательные золотые ожерелья, браслеты, кольца и серьги, но и шкуры животных, перья редких птиц и ткани чудесных расцветок. Горожанки примеряли украшения, смеялись, торговались, а их мужья, снисходительно кивая, оплачивали столь желанную покупку.

Майю мало занимали золотые побрякушки. Она оглядывалась по сторонам, рассматривая величественные пирамиды. Больше всего ей нравилась причудливая форма храма Кетцалькоатля с башней, напоминающей глиняный сосуд. Девушке казалось, Пернатый Змей, что олицетворял собой воздух и силы природы, был самый добрым и великодушным из всех богов. Кетцалькоатль не принимал человеческие жертвы, поэтому в Сочимилько ему преподносили бабочек и колибри. Однако, здесь, в Теночтитлане, жрецы считали оскорблением лишить такое важное божество столь ценного дара, как человеческая жизнь, поэтому в столице на празднике Кетцалькоатля всё равно убивали пленных.

– Майоаксочитль, нравится ли тебе что-нибудь? – Козамалотль вернула девушку из раздумий.

– Да, мне нравится этот браслет. – ответила Майя, наугад указывая на широкое золотое украшение с изображением цветочного поля. Даже бессознательно дочь вождя выбрала изделие с символом её родного города. Так велика была её тоска по родному краю.

Расплатившись с торговцем, женщины намеревались вернуться к паланкинам, однако внимание дочери вождя привлекло шествие группы воинов. Во главе отряда шёл знатный вельможа в плаще ультрамаринового цвета, богато украшенном перьями. Казалось, этот человек был рождён, чтобы командовать и повелевать. Его брови были опущены вниз, морщины на лбу изогнуты, глаза прищурены, а на плотно сжатых губах застыла недобрая ухмылка и, похоже, его лицо всегда выражало недовольство. Страшно представить, каким он мог быть в гневе.

Когда группа воинов поравнялась с женщинами, Козамалотль и бабушка Кокото почтительно поклонились вельможе. Майя поспешила сделать тоже самое. Выпрямившись, она встретилась глазами с командиром. Несколько мгновений он оценивающе смотрел на дочь вождя, потом губы незнакомца искривила усмешка, и с тем же надменным видом вельможа отвернулся и продолжил путь.

От этого взгляда Майе вдруг стало не по себе. Она вздрогнула. Этот человек внушал страх одним своим присутствием и сталкиваться с ним где-либо ещё больше не хотелось.