Змеиная вода - стр. 33
– По моему мнению в браке сильной личностью должен быть кто-то один. Тот, кто будет принимать решения.
– А другой?
– Другой… другой будет помогать и поддерживать.
– А Надежда на эту роль не согласилась бы?
– Изначально… да, она готова была принять на себя роль супруги и матери. Но затем… сперва школа. Это её увлечение, для незамужней девушки почти неприличное.
– А для замужней?
Что? Я так, чтобы ситуацию прояснить в полной мере.
– Для замужней вовсе недопустимое. Женщина должна заниматься своим домом и своими же детьми, а не возиться с чернью. Пусть даже кому-то покажется, что она делает благое дело, но…
– Пусть его делает кто-то другой, а не ваша невестка.
– Именно. И Анатолий придерживался такого же мнения.
Я вот не сомневаюсь. Мне скорее интересно, чье мнение здесь было изначальным.
– Затем обучение. Экзамены… помилуйте, какие экзамены? Кому они нужны? В мое время девушке хватало хорошего домашнего образования. Приличной девушке.
Я, стало быть, не очень приличная.
И давно уже не девушка. Поэтому и делаю вид, что сказанное совсем даже ко мне не относится. А оно и не относится. Оно так себе сказано. Безотносительно меня.
– Потом рисование… университет этот… Италия и отъезд. Анатолий пытался её образумить. Начались ссоры. И оказалось, что Надежда изменилась.
– Не готова уступать?
– Именно… Анатолий очень переживал. Потом еще выяснилось, что у нее сердце слабое. Что вряд ли она смогла бы родить и выносить здорового сына.
– А дочь?
– Дочь? Думаю, и дочь не смогла бы… а если бы и родила один раз, то второй ей точно запретили бы. И представьте, что действительно родилась бы дочь.
– Какой кошмар, – ну не надо так смотреть. И вправду удержаться сложно.
– Вам сложно представить, каково это, когда славный древний род угасает…
– Ну, он мог бы и развестись, если уж на то пошло, – это уже Бекшеев. И главное, получается же у него сохранять серьезное выражение лица. Даже сочувствие изображает с пониманием вкупе.
Если его не знать, то и поверить можно, что и вправду сочувствует.
– Развод… да, развод… возможен… но это был бы удар по репутации.
– Как и разрыв помолвки.
– Именно. Однако мы все же склонялись к разрыву.
Это она про себя с Анатолием, полагаю.
– Но тут Надежда умерла…
– Умерла, – согласилась Мария Федоровна. – И эта смерть… честно говоря, не могу не согласиться, что была она весьма своевременна… с учетом вскрывшихся обстоятельств.
Ну да, разрыв помолвки.
Беременность…
Беременность – такая штука, которая сама собой не рассосется. И про нее несомненно узнали бы. Кого бы обвинили? Анатолия… пусть не в лицо, но без шепотка за спиной не обошлось бы. И репутации рода, о которой так пекутся, точно досталось бы.