Змеиная невеста. Дочь врага - стр. 93
И дальше его остановить было невозможно. Он горел, горели оба. Какие предосторожности, преграды, условности? Только наслаждение, чистое, огненное.
***
Сколько это длилось, когда он обратился? Оба этого момента не помнили. Но когда все схлынуло, огромный черно-бронзовый Наг прижимал к груди свою Золотую змейку. Хотел щадяще? Глупо и смешно пытаться спорить со своей природой.
Рази шевельнулась, удобнее устраиваясь, и затихла, обхватив его руками и ногами. Такая маленькая на нем. Захри хотел осмотреть, проверить, не навредил ли он ей.
Ловко перевернулся, удерживая ее и нависая снова. Скользнул ладонью между стройных ног, а потом опустился ниже, подтягивая ее к своему лицу.
И тут увидел Матри.
Брачный знак - свернувшаяся клубком черная кобра. Была на внутренней стороне ее левого бедра. Почти у... Она пыталась закрыться.
Ну уж нет.
Шумно выдохнул, накрывая большой ладонью брачный знак:
- МОЁ.
***
Для Рази все случившееся было шоком. Она не ожидала от себя такого, потому и закрывалась от него теперь. Ее всегда учили, что надо быть покорной, ИматАани принимает своего господина, и в этом радость. А она... как взбесившаяся кошка...
Сначала было ужасно стыдно, что она все испортила. И что сковородку сожгла. Криворукая, такую простую вещь сделать не смогла. Так боялась, что Захри будет ее ругать, ведь было за что!
А когда он бережно поднял ее на руки и понес в спальню, Рази просто не выдержала. Столько времени мечтала прикоснуться к нему хотя бы украдкой, что просто не смогла отпустить его. И да! Она хотела его жадно!
Откуда только сила и дерзость взялись...
Боже, сейчас, стоило ей вспомнить, что сама... Да еще когти... Ей казалось, он должен страшно сердиться на нее. Потому что нормальные девушки так себя не ведут. А когда она увидела Матри, вообще готова была со стыда сгореть.
Это же такой позор! Ей теперь нельзя будет показывать брачный знак никому! Потому что все сразу поймут, что она... Она...
Но Захри совсем не ругал ее. И не рассердился. Наоборот. Он стал целовать ее там. И тогда она снова сгорела со стыда, потому что кричала.
Боже, какой позор...
- Тише, ИматАани, - прижимал он ее к себе потом и смялся.
А ей хотелось сказать, что так нельзя! Что он должен немедленно умыться... Вместо этого он выгнул бровь и облизнулся. Да еще повторил:
- МОЁ.
И как-то рухнуло само собой в душе все это «должен» или «не должен». Они здесь одни, их некому судить, кроме них самих.
- Пойдем, надо тебя накормить, - проговорил он, поднимая ее на руки, и понес вниз.
- А мы не будем мыться? - спросила она осторожно.