Змееборец. Змея в тени Орла – 2 - стр. 24
– Дрова сухие. – Де Фокс уложил на поленницу последний труп, повел плечами, разминая затекшие мышцы. Потом достал из кошелька пригоршню блестящих камешков и взглянул на Йорика: – Нужны? Это из здешней захоронки. Строго говоря, твоя добыча, но я их успел присвоить.
– Право сильного? – Йорик взял самоцветы, пересыпал из ладони в ладонь.
– Что-то вроде. – Эльрик сморщил нос.
Эта гримаса так сильно напомнила Эфу, что Йорик почувствовал холодок внутри. Да что ж с ним такое делается? Эльрик – это Эфа. Эфа – это Эльрик. Хасг, Злы11 тебе приснись, это ж азы общения с шефанго!
– Хорошие камушки. – Де Фокс не заметил его замешательства. Или сделал вид, что не заметил. – Хорошие, но ничего особенного. В Гиени на Рыженьской ярмарке можно и получше купить. Право ушлого скорее уж. Я же захоронку нашел, а не взял в бою.
– Ты хочешь, чтобы я разжег огонь?
– Это твои люди, командор. Все они анласиты. Наверное, будет правильно, если ты сам их похоронишь.
Йорик молча кивнул. Он очень много лет прожил среди шефанго, он знал их обычаи, он вроде бы даже научился понимать этих странных нелюдей… Но вот этого шефанго он увидел сегодня впервые. Невероятно, но это так, за все время жизни на Острове Эфа ни разу при нем не становилась мужчиной. И сейчас Йорик чувствовал себя странно. Слишком хорошо, слишком близко знал он женскую ипостась этого серьезного, не по-хорошему задумчивого парня. Шефанго утверждают, что у них одна личность независимо от того, какого они пола, так оно, наверное, и есть, и все-таки, глядя на Эльрика, почему-то жутко оказалось вспомнить Трессу. Эфу. Смешную и юную, опасную, наивную, такую любимую… Нет, лучше не вспоминать.
А в камешках, плохих или хороших, не важно, была сила, которой мог воспользоваться маг, даже такой слабый маг, как Йорик Хасг. Пяти самоцветов, с учетом того, что дрова действительно сухие, хватит, чтобы разжечь похоронный огонь. Такое пламя сожрет трупы чисто и быстро, без мерзкой вони, почти без дыма.
Йорик разложил камни по углам костровища. Один оставил себе, а остальные протянул де Фоксу. Тот не удивился. Ссыпал самоцветы обратно в кошель и отошел в сторонку.
Сосредоточившись на камешке в руках, Йорик прикоснулся к силе, запертой в полупрозрачной глубине, почувствовал ее ток и сжал пальцы. Камень рассыпался в порошок. Этот момент, когда живая плоть в пыль дробила камни, всегда завораживал. Ощущение того, как твердый кристалл крошится под пальцами подобно ореховой скорлупе. Вырывающаяся из-под контроля сила, не своя, заемная, сила, которую надо обуздать – это такой эмоциональный всплеск, с которым, наверное, сравнима радость шефанго от убийства.