Зловещие забавы славянского бога - стр. 17

«А мне, в отличие от некоторых, стыдиться нечему… – Юрий Александрович, дабы не ляпнуть невзначай ещё чего лишнего и не привлекать к своей персоне всеобщего внимания, принялся думать о хорошем. Вспомнил о доме, о детях, о своей бригаде. – …Прожил я свою жизнь, уж точно, не хуже других. Сына с дочерью поднял. Выбил для семьи трёхкомнатную квартиру. В доме всегда был достаток.… А что, собственно ещё, от мужика требуется? Грешить, конечно, грешил.… Не без этого. Однако грешки мои всегда были мелкие – короче, особо не наглел. Глядишь, и проскочу я в рай…»

«Тише вы, пустобрёхи… – выкрикнул Василий. Он вдруг заслышал приближение, ещё чьих-то новых мыслей. – …Кажись, в нашем полку прибыло».

«Точно. Кто-то о войне думает: о патронах, автоматах, о вражеском окружении», – прислушавшись, Громов подтвердил предположение Васи Угрюмова.

Договорить Юрий Александрович так и не успел. Всё тот же тихий и одновременно понятный всем Голос напомнил о себе.

– Андрей Викторович Чернышев, родившийся 23 августа 1971 года и погибший от взрыва гранаты, 10 июля 1991 года, в 2:07 местного времени?

– Так точно! – ответил ему кто-то из белого тумана.

– Через месяц в детдом, в котором ты воспитывался, придёт письмо. В нём будет указано, что пропал ты без вести в районе Советско-Таджикской границы. Для всех, ты так и останешься пропавшим, без могилы и памятника… – прискорбно добавил всезнающий Голос.

«Не может быть!.. – растерянно запричитала Рая. – …Сыночек, как же так? Почему от гранаты?..»

«Вот видишь… – не скрывая радости, заметил Василий. – …Всё же нашла ты своё счастье. Нет, Максимовна… Теперь ты точно, одним пузырём не отделаешься. За такое событие, не меньше месяца поить меня обязана. Подумать только: спустя восемнадцать лет, мать нашла сына!»

«Мама?.. – удивился юноша. – …Ну, правильно. Ты пришла встретить меня. Ведь в детдоме мне говорили, что ты умерла, когда мне было всего два года».

«Да-да, сынок. Я встретила тебя, и теперь мы всегда будем вместе…» – Синюга неожиданно нашла более и менее подходящие слова в своё оправдание. Точнее сын, будто предчувствуя неладное, подсказал ей эту, во всех отношениях приличную версию. Тогда как самой Рае лишь оставалось подтвердить её. Что она с величайшим облегченьем и сделала.

«Как же. Ждала она… – непроизвольно вырвалось у Юрия Александровича. – …Походу, шлюхой была твоя мамаша… И опустившейся женщиной».

«Заткнись, сволота… – в отчаянии Райка перешла на истошный визг. – …Не верь, сынок. Андрюша, ни слушай их. Это они, из-завести…»

«Обожди, мама. Я сам разберусь… – сурово произнёс юноша. А после, решительно обратился ко всем, кто его слышал. – …Хотел бы я узнать: какая сука посмела оскорбить мою маму?»