Злейшие пороки - стр. 17
Когда во время игр Илас была похищена, она нашлась в Пещерном Храме, среди множества других бесчувственных тел. Прошло немало времени, прежде чем Калла привыкла вспоминать увиденное в тот раз без содрогания, обдумывать подробности и гадать, можно ли в ту ночь было пробиться на свободу, не прибегая к грубой силе. Как-нибудь попроще, чтобы ей не пришлось терпеть удар ножом в сердце, а Антону Макуса – вытаскивать ее из храма и выхаживать потом, расчесывать ей волосы, пока его постель пропитывалась ее мимолетным ощущением покоя.
Каждый раз, когда она усилием воли прерывала эту цепочку мыслей, они уводили ее обратно в Пещерный Храм. Ей следовало собраться с силами и вытащить всех остальных. Все эти безымянные лица, жертвы похищения, оказавшиеся не в том месте в неподходящее время. Свою работу она сочла выполненной в тот же момент, как Илас была спасена. Но там было еще столько других людей. И некоторые еще дышали, были еще живы. А она за ними так и не вернулась.
Калла вздыхает, обводя взглядом территорию казарм. Замечает тюки сена, узкие желоба для воды у дальней стены, канаты, свисающие со сторожевых башен, которые возвышаются над периметром.
И тела. Бесчисленные тела в мундирах дворцовых солдат, распластанные и мертвые.
Калла медленно подходит к ближайшему трупу. Он упал, даже не успев выхватить из ножен меч. Едва дыша, Калла наклоняется и осторожно толкает его в плечо так, чтобы повернуть лицом вверх, к быстро темнеющему небу.
Но ран у него на теле нет. Калла хмурится, приподнимает ему веки, видит, что глаза тусклые, но цвет сохранили. Похлопывает солдата по груди. Обыскивает его мундир. Кожа чистая, внутренние органы, кажется, на месте, на земле вокруг нет крови.
Этот солдат просто упал замертво – без каких-либо признаков воздействия, от которого он умер.
Калла выпрямляется. В этих казармах располагался отряд в тридцать с лишним человек. Как могло случиться, что все они полегли безо всяких следов борьбы?
– Что произошло? – бормочет она. – Какой-нибудь бог сошел с небес, чтобы отомстить?
Со стороны желоба для воды слышится шорох.
Калла застывает, быстрым движением выхватив нож. Раздается еще один звук, сдавленный всхлип, и она подкидывает нож, чтобы перехватить его поудобнее.
И уже собирается метнуть свое оружие при первом же признаке движения, как из-за желоба выглядывают две детских головы.
– Ах ты ж… – Калла едва удерживает нож, прямо-таки ловит его уже в полете и сует обратно за голенище. – Эй вы, там!
Дети снова прячутся за желобом.
Калла спешит к ним. Бежать им вроде бы некуда, но она не желает напугать их. И потому изображает все дружелюбие, на какое только способна, нарочно медленно заглядывая за желоб.