Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором - стр. 38

Зуй?!

Из-за деревьев появился еще один человек. Именно Зуй – изрядно потрепанный, с новыми шрамами, с белым лицом и черными рисунками. Ничего не понимаю. Левые с правыми почти не пересекались, если только…

Да, если только. Чрезвычайные обстоятельства.

Зуй оказался начальником этого отряда. Он внимательно осмотрел нас, особое впечатление произвели не доспехи и щиты, а личность командирши.

– Женщина? – удивился он.

Нас держали на прицеле. Окруживших было два десятка, в случае схватки три царбера даже устать не успеют – каменные наконечники, как и каменные топоры, смешны перед броней.

Каменные? У Зуя стрела блестела бронзовым наконечником! Что же произошло в долине?

Зуй меня не узнал. Еще бы, знал зверя, а тут человек. Напоминать не хотелось. Я наслаждался последними секундами жизни. Что бы ни говорили, а жить – хорошо. Мне даже повезло. Будет что вспомнить, если за чертой что-то есть. В моменты вроде нынешнего нестерпимо хочется, чтоб было.

– Чапа, объясни товарищу, кто мы, и пусть позовет кого-нибудь из начальниц. – В мой бок прилетел тычок. – Заснул, что ли?

– Сестра Вероника является полномочной представительницей Верховной царицы, – начал я, изо всех сил желая закрыть глаза, чтоб все исчезло дурным сном.

Царберы прикрылись щитами, но мечей не обнажили. В ожидании, пока я договорю, святая сестра величественно сложила руки на груди. Туземцы нерешительно приблизились, во все глаза разглядывая диковинные одеяния и предметы.

– Она прибыла в сопровождении охраны и меня, как проводника, для переговоров о воссоединении наших…

– Малик идет! – вскричали сзади.

Меня качнуло. Улетевшая душа вернулась, с наскока едва не опрокинув. К нам действительно спешил Малик – в своей разбойничьей амуниции, с мечом на боку и в штанах, что смотрелось дико для взгляда, который привык к другому. Бритая лысина блестела на солнце ровным загаром, бородка курчавилась, взгляд рыскал.

– Кто? – Гортанный окрик медом втек в уши и разлился по телу овеществленным счастьем. – Ровзы или люди?

– Какие-то переговорщики.

Туземцы расступились, и я чуть не бросился навстречу приятелю. Заметив, что царберы с командиршей одновременно перевели взоры на новоприбывшего, я быстро сложил руками перед грудью косой крест запрета, затем палец лег на губы, а глаза указали на святую сестру.

Вскипевшая радость на лице Малика сменилась пониманием.

– Переговорщики? – медленно проговорил он, затягивая время, понадобившееся на обдумывание.

– Сестра Вероника прибыла по поручению Верховной царицы и сестричества для переговоров с правительницей долины, – выпалил я.