Зима мира - стр. 15
Журналист, все так же волоча коричневорубашечника, подошел к тем самым полицейским.
– Арестуйте этого человека, – сказал он. – Я застал его за разграблением редакции. У него в кармане вы найдете украденную банку кофе.
– Отпустите его, пожалуйста, – сказал старший.
Журналист неохотно подчинился.
Тут второй коричневорубашечник подошел к коллеге.
– Можно узнать ваше имя? – спросил журналиста полицейский.
– Я Рудольф Шмидт, ведущий корреспондент «Демократа» в парламенте.
– Рудольф Шмидт, я арестую вас по обвинению в нападении на полицию.
– Но это же нелепо! Я поймал этого человека на воровстве!
Полицейский кивнул обоим коричневорубашечникам.
– Ведите его в участок.
Они схватили Шмидта за руки. Тот, похоже, собрался сопротивляться, но передумал.
– Все подробности этого инцидента появятся в следующем номере «Демократа»! – сказал он.
– Следующего номера не будет, – сказал полицейский. – Ведите его.
Прибыла пожарная машина, и из нее выскочило с полдюжины пожарных.
– Мы должны очистить здание, – без особых церемоний заявил их начальник полицейским.
– Отправляйтесь в свою пожарную часть, никакого пожара нет, – сказал старший полицейский. – Просто штурмовики закрывают коммунистический журнал.
– А это мне без разницы, – сказал пожарный. – Раз прозвучала сирена, в первую очередь мы обязаны вывести всех из здания, и штурмовиков и кого угодно. Обойдемся и без вашей помощи.
И он повел своих людей в дом.
– Какой ужас! – услышала Карла мамин голос. Она обернулась и увидела, что мама смотрит на свою пишущую машинку, лежавшую на тротуаре, там, где упала. Металлическая крышка отлетела, обнажив место соединения клавиш со стержнями. Клавиатура была искорежена, один конец валика отлетел, а колокольчик, оповещавший о конце строки, сиротливо валялся на земле. Пишущая машинка была не настолько ценная вещь, но мама, казалось, готова была заплакать.
Из здания вышли коричневорубашечники и персонал редакции, их подгоняли пожарные. Сержант Шваб упирался, сердито выкрикивая: «Да нет же никакого пожара!» Но пожарные просто вытолкнули его на улицу.
Вышедший Йохманн сказал маме:
– Времени у них было немного, и особого вреда они причинить не успели – пожарные помешали. Кем бы ни был включивший пожарную тревогу, он оказал нам огромную услугу!
Карла до сих пор беспокоилась, не накажут ли ее за ложный вызов. Теперь она поняла, что сделала как раз то, что следовало.
Она взяла маму за руку. Это вывело Мод из минутного отчаяния. Она вытерла глаза рукавом – что было для нее необычно и показало, насколько она потрясена. Если бы это сделала Карла, ей бы сказали, что надо достать платок.