Журнал «Юность» №10/2024 - стр. 10

Перо, что ли, купить?

После того тренинга Антон настолько поверил в себя, что записался на другой курс, профильный, узконаправленный, который должен был привести его к заветной цели – написать Великий Роман.

Антон был неглуп и самокритичен. И понимал, что начинать надо с малого, лучше с рассказов. Слов меньше. Всего-то восемь тысяч знаков. Да он себе техзадания длиннее писал!

Вот и писал бы дальше…

Мигающий курсор на белом экранном листе гипнотизировал… Куда делись полчаса? Антон с досадой отшвырнул мышку, случайно задев рукой один из проводов, воткнутых в пилот на столе: вспыхнула ярко-синяя искра и монитор, а с ним и комната – все погрузилось во тьму. Вместе с сознанием Антона.

– В ухо ему!

– В нос, нос, так смешнее.

– Отдай!

Ай! Антон вздрогнул от чувствительного укола в ухо и открыл глаза. Закрыл. Где-то он читал, что недостаток сна влияет на мозг так же, как и алкоголь. Не врали. Может, лучше позвонить в скорую и сдаться на милость психиатров самому, чем по принуждению?

Антон снова открыл глаза, переводя взгляд то на одну, то на другую мохнатую рожицу с торчащими изо лба рожками.

– Ну чо, здарова! – шмыгнула пятачком левая, бурая и потолще.

– Какое «здарова», если он… того! – Второй черт, худее и прилизанней, серой масти, отпихнул первого. – Пусти, я ему объясню.

– Не-не, мне все понятно. – Антон в миролюбивом жесте поднял руки, пытаясь хоть что-то рассмотреть в тумане. – Ребят, мне бы позвонить.

– Слышь, он, реально, не догоняет…

Антон сидел на полу неизвестно где, скрестив по-турецки ноги и держась за голову, пытаясь уложить в нее происходящее. Он умер. И не попал в рай. Нет, он никогда не считал себя праведником, но разве быть обычным неплохим человеком недостаточно?

– Почему ад? – спросил он у серой морды, та казалась ему чуть умнее и участливей.

– Ад! Слышь, во куда он собрался! – Бурый ткнул локтем напарника и заливисто захрюкал.

– Ад еще заслужить надо было, как и рай, – строго ответил серый. – Ты в серой зоне, как неопределившийся.

– И что мне теперь делать? – Антон привык сразу разбираться с непонятными условиями задачи.

– О, пошли правильные вопросы, – одобрительно кивнул серый. – Хорошие писатели после смерти становятся музами, а плохие – немузонами.

– Но я не писатель!

– А про яблоко ты написал? – вкрадчиво спросил серый.

Антон вспомнил один из немногих удавшихся ему рассказов и кивнул:

– Ну, я…

– Вот. А про кого ты там писал? – Серый поднял вверх брови и мохнатый кривоватый палец, задержав многозначительную паузу. – Ага, дошло, – довольно усмехнулся он.

– Но это же был просто… – Антон замялся, подбирая слово, – ретеллинг… Так часто делают.