Журнал «Юность» №10/2024 - стр. 12

В этот раз дело шло туго. Врач, привыкший к недосыпам и к напряженной работе в три смены, лупил по клавиатуре, вливая в себя кофе кружку за кружкой. Антон принюхался. Американо, тройной крепости. У неокрепшего ума вызовет приступ гипертонии, у непривычного сердца – тахикардию, а этот только раззадорился. И ведь текст получается даже совсем ничего. Антон на минутку отвлекся, зачитавшись. Если не мешать, а то и слегка помочь, получится вполне стоящая вещь. Не на уровне литературной премии, но достаточном, чтобы читатель улыбнулся и задумался и, на некоторое время вырвавшись из рутины, пережил кусочек иной жизни.

Антон вздохнул и щелкнул пальцами. Врач, отмахиваясь от комара, задел кружку с кофе, заливая системный блок. Не обращая внимания на вопли, Антон закрыл глаза, сосредоточился, подтер историю автосохранения, подумав, для верности еще и подогрел центральный процессор. Все.

Врач сидел, невидяще уставившись в погасший монитор.

– Выведен из строя на неделю, – прозвучал довольный голос за спиной Антона. Серый черт сделал пометку в карточке. – Ну что, следующего?

– Давай, – ответил Антон.

Чувство омерзения к себе уже стало привычным.

– Заскучал, ага, понимаю. – Серый почесал карандашом за ухом. – Сменим-ка профиль. Держи, тебе понравится. – Он, хихикая, растворился в воздухе.

Антон мельком взглянул на появившуюся в руке карточку. Потом вчитался.

«Иванова Маргарита Сергеевна. Аналитик. Талант к рукоделию. Хочет восстановить навыки. Рекомендуемый тип воздействия – интенсивный, однократный».

Рита?

Рита распутывала длинную нитку непослушными, отвыкшими пальцами. Как давно она не плела. Ну же, тихонечко… Все. Узел. Снова!

– Ничего не выйдет, – прошептала она, сдерживая слезы обиды. – Зря затеяла. К тому, что предано, не вернуться.

Лет двадцать назад плетение давалось ей легко. Она сама придумывала схемы, тщательно прорисовывая их в школьной тетрадке. Потом искала бисер – лучше чешский или японский, он равномерно прокрашен и откалиброван. Нить, тончайшую леску, за которой Рита ездила на другой конец города. И за тонкими иглами, которые надо было держать уверенно, но не слишком сжимая, чтобы не погнуть и не сломать.

Она хотела поступать в художку, на ремесла, но… «Это не работа! Сначала получи нормальную профессию, а потом делай что хочешь!» Слова матери были правильные, Рита и сама это понимала. Но отчего было так уныло и тошно внутри?

После того разговора иголка была сломана, нитка скатана в злой спутанный комок, а пакетики с бисером отправлены в коробку под кровать. При переезде Рита не решилась ее выкинуть и, не раскрывая, сунула в коробку побольше, с надписью «Разное».