Журнал «Юность» №08/2021 - стр. 25
– Я поссорилась с твоей сестрой, – раздался сонный голос. – Она не велела ночевать у тебя. Ей все равно, что тебе больно?
– Наверное, да. Гораздо важнее, что скажут люди.
– Эркеле глупая, – печально сказала девушка. – Это все та холодная вода, правда?
– Правда. Но я был живым, как никогда, пусть даже потом пришла расплата.
Эркеле подняла голову и виновато улыбнулась.
В день свадьбы Эркеле не находила себе места. Накануне сестра Ойгора вымыла ей волосы в воде с молоком и теперь гладко расчесывала их, разделив на ровный пробор. Эркеле ерзала и теребила рукава чисто выстиранной рубахи, за что постоянно награждалась ворчанием будущей родственницы. Ко всему прочему у девушки прихватило живот так, что мурашки пошли по коже.
Раз не было родных, чтобы сопровождать Эркеле, к аилу жениха ее повели сестра с мужем и детьми. По дороге к ним присоединялись желающие отведать свадебного угощения и выпить чего-нибудь хмельного. Люди до сих пор с интересом таращились на Эркеле, хотя она уже не одну луну прожила среди них.
Невеста скромно сидела на коне, спустив обе ноги на одну сторону. Конь – свадебный подарок Ойгора. Дар сестры – шубка из овчины и меха сурка – была наброшена на плечи Эркеле.
У аила Ойгора на земле были расстелены войлоки, заставленные блюдами с кушаньями и тажу-урами с вином и аракой. Нельзя было назвать это пиром, но и слишком бедным застолье не казалось. Сам Ойгор, приветливо улыбаясь, сидел по правую сторону от занавеси из белой ткани тончайшей шерсти, натянутой меж двух крепко вогнанных в землю веток. Он не встал навстречу невесте, но при виде него Эркеле стало спокойно, и боль в животе утихла.
Кто-то подал ей руку, помогая спешиться. Эркеле с удивлением поняла, что это Охотник. Он противно ухмылялся, будто глядя в самую ее душу и вороша там неприятные мысли. Девушка как можно быстрее высвободила свою ладонь из его большой руки. Ей указали на подушку, лежащую на земле по другую сторону белой занавеси. Эркеле села. Ткань позволяла увидеть лишь силуэт Ойгора, но девушка чувствовала исходящую от своего жениха спокойную силу. Она расслабилась.
Гости встали вокруг жениха, невесты и войлоков с угощением и принялись петь, придумывая мотив и слова песни тут же, подхватывая друг за другом, перебивая и смеясь. В этой песне прозвучали все обычные пожелания, приличествующие моменту. Затем все расселись: кто прямо на землю, кто на снятые с лошадей седла. Женщины – со стороны Эркеле, мужчины – со стороны Ойгора. Жених встал и начал обносить гостей мясом: женщины получали ребра, мужчины – куски бараньего бедра. Эркеле тоже поднялась и стала наливать напитки в протянутые чаши. Она все делала, как учила сестра. Руки дрожали, и иногда красная жидкость проливалась, пачкая войлок или чью-нибудь одежду. Никто не сердился.