Журнал «Юность» №04/2025 - стр. 16
– Бывало, варю картошку и положу одной больше, как говорится, если Ветка зайдет. На двоих привыкла готовить, а теперь ее нет. Вот так сидишь иной раз и говоришь то сама с собой, то с цветами, как говорится. Кто узнает, подумают: все, Нинка, с ума сошла.
Нина Ивановна стала плохо слышать на одно ухо. Она часто переспрашивает Сашу, а он раздражается, грубит матери, потому что не может принять ее глухоту. У нее лишний вес, она ходит с трудом, хватаясь за устойчивые предметы на пути, уже не разгибая спины, у нее волнуется сердце и скачет давление. Она наотрез отказывается ходить с ходунками и делать новую вставную челюсть. Она решила больше не стричься, чтобы заплетать волосы в косы. Саша помнит мать молодой.
Когда Сашина дочка была маленькой, ноги еще позволяли Нине Ивановне приезжать к ним в гости. Они гуляли на детских площадках, ходили к пруду кормить уток. Они рассматривали цветы на клумбах. Нина Ивановна показывала внучке анютины глазки. Она вспоминает, как на каждой прогулке они покупали булочку и сок в картонной коробочке, как они ходили в парк, и в парке внучка бежала к деревянному Чебурашке, обнимала его и пела ему детские песенки. Глаза Нины Ивановны, кристальные голубые глаза старого человека, направлены в прошлое.
– Честно говоря, не думала, что меня так скрутит… Наверное, с детства еще спину сорвала, в четырнадцать лет, как говорится, на молокозаводе.
Утром Саша с дочкой спускают ящики с подросшими фикусами, пакеты с блинами и оладьями и грузят в машину. Нина Ивановна отдает все, и Саша ругается, что столько цветов не влезет на заднее сиденье. Из-под кровати появляются какие-то банки, закрутки, соленья. Нина Ивановна дает внучке в руки горшочек с маленьким денежным деревом. Раньше она выходила на балкон, чтобы помахать им на прощание. Сегодня прощались в квартире. Нина Ивановна обнимает внучку, уткнувшись ей в грудь, не в силах разогнуться, целует в плечи, внучка наклоняется, целует в щеки. Нина Ивановна в слезах. Она не будет мыть посуду, пока Саша с дочкой не доберутся до дома, и будет молиться.
Бог из машины
Мы познакомились в «Тиндере». На фотографиях он был красивым или фотографии были красивыми, но на пригородной станции оказался похуже, и сама станция была так себе. Мы собирались встретиться в московском парке, может, в тени деревьев он показался бы приятнее, но моросил дождь, и он предложил поехать в Сергиев Посад. Ожидание в сыром воздухе станции, серо-синее движение тучи и усиливающаяся головная боль предупреждали меня о чем-то. Он хотел ехать на своей машине, но я не сажусь в машину к незнакомцам, у меня вообще-то есть инстинкт самосохранения. Мы поехали на электричке.