Журнал «Юность» №02/2022 - стр. 14

– Туристы, – понимающе улыбаясь, кивнул белобрысый за рулем.

Лодку сносило на красивый яркий борт «француженки», он включил заднюю скорость и тихо отошел, не коснувшись.

– Ну…

– Издалека?

– Из Саратова.

– А-а… а откуда идете?

– Из Красноярска.

– Понятно. – Бритый оглядел красивую надувную лодку и потер ладонью колючую голову. – Самолов проверять будем, хотите посмотреть?

Николай Сергеич быстро глянул на Василь Василича. Чего угодно можно было ожидать, но только не такого приглашения. Самоловы на красную рыбу были здесь самым серьезным браконьерством.

– Конечно… спасибо!

– Ну давайте, только не фотографируйте… – Рулевой, поглядывая в навигатор, отъехал совсем недалеко, и бритый, опустив на дно «кошку», стал ловить снасть.

Смысл самолова в том, что вдоль дна на тяжелых грузилах растягивается основная веревка – «хребтина», к которой подвязаны короткие, сантиметров по тридцать поводки с острейшими крючками. Крючки большие, снабжены поплавочками, поэтому они не лежат на дне, но болтаются на течении, всегда готовые зацепить проплывающую мимо рыбу. Чаще всего на эти крючки напарываются осетры и стерляди. Происходит это потому, что плавают они вдоль дна, изгибаясь всем телом, наподобие змеи, да и шкура их, без чешуи и шершавая, словно наждачная бумага, легко цепляет острый крючок.

Хлопцы тем временем несколько раз уже переехали, под разными углами избороздили дно «кошкой», но все не могли зацепить.

– Что-то нет ничего, наверное, инспекция сняла, они тут ползали вчера. – Бритый был расстроен, виновато смотрел на мужиков. – У нас еще есть… – кивнул головой вверх по течению.

– Два километра, – добавил рулевой.

– Хотите? – Бритый смотрел почти просящее. – Рядом…

Николай Сергеич думал о чем-то, теребя седой небритый подбородок.

– Ну давайте, если недалеко…

Они опять двинулись за лодкой ребят. Не все тут было понятно. Можно было предположить, что пацаны просто хотят продать рыбы, но непохоже было. В них вообще не было ничего от «коммерсантов», лица открытые… скорее, им хотелось пообщаться, похвастаться перед городскими рыбаками, и это было так просто и непривычно, что даже настораживало.

На новом месте с первого раза зацепили «кошкой» снасть, бритый перелез на нос, надел перчатки и стал перебираться по «хребтине». Лодка развернулась против течения, парень перехватывал туго натянутую, вибрирующую веревку, ловко уворачиваясь от поводков с крючками. Крючки шли часто, какие-то были закручены вокруг «хребтины», он успевал крутануть их в обратную сторону, снимал зацепившиеся палочки и траву, а сам все перебирался по веревке, подтягивая лодку. Енисей здорово наваливался, временами нос лодки начинал уходить вбок и зарываться, и рыбак легко мог свалиться на свою же снасть, которая немедленно утянула бы его на дно…