Журнал «Логос» №2/2025 - стр. 11
Против нашего рассуждения о влиянии особой обстановки в Афинах на мировоззрение Менандра можно выставить то соображение, что гуманистическое начало свойственно эллинистической литературе вообще и новой комедии в частности. Вот слова превосходного знатока предмета: «По эллинистической литературе разлита атмосфера гуманного отношения к людям и мягкой чувствительности». Тот же ученый говорит об «основной установке новой комедии на смягченное изображение социальных противоречий», ее представители, по его словам, «в большей или меньшей степени являются носителями гуманно-филантропических идей»[13]. Возражать против этого нет причин. Нужно лишь уточнить, что Менандр занимает все же особое место. Из всех авторов новой комедии именно с ним древние связывают не только художественное мастерство, но и особое интеллектуальное, общекультурное начало. Плутарх говорит, что на комедию образованный человек отправляется в театр только ради Менандра (Mor. 853). Именно Менандр считался мастером афоризмов (хотя циркулировавшие под его именем собрания могли включать плоды остроумия разных авторов). «Менандр и его современники», – выражается Плиний Младший (VI, 21, 4). «Авторов новой комедии много, но Менандра ни с кем не сравнить; так нас учили», – подытоживает традицию поздний античный грамматик[14].
Если итоговый консенсус древних противопоставляет Менандра и других признанных мастеров новой комедии, нет ли чего-то общего у этой группы? Есть: все они – Филемон, Дифил, Аполлодор – не были, в отличие от Менандра, афинскими гражданами[15]. Вместе с тем едва ли не все, кто прославился в жанре новой комедии, приезжали в Афины, жили в Афинах, ставили свои комедии в Афинах, проникались особой атмосферой этого города, его укладом и особыми традициями, осознанными еще в V столетии:
В нашем государстве мы живем свободно и в повседневной жизни избегаем взаимных подозрений: мы не питаем неприязни к соседу, если он в своем поведении следует личным склонностям, —
говорит у Фукидида Перикл в речи, произнесенной зимой 431/430 года (II, 37; пер. Г. А. Стратановского), а его Никий летом 413 года призывает сограждан помнить о родине,
… которая наслаждается величайшею свободою, где каждому дана неограниченная возможность жить по своей воле (VII, 69; пер. Ф. Г. Мищенко, С. А. Жебелева)[16].
Когда в мире, подпавшем под власть эллинистических монархов, а затем римлян, распри городов-государств потеряли свое значение, а былые обиды и опасения стерлись и испарились, в греческом мире оценили, чем были Афины. Дельфийский декрет, датируемый 125 годом до н. э., воздает афинянам хвалу за то, что они «привели человечество от жизни диких животных к мягкости нравов»