Жозефина. Письма Наполеона к Жозефине - стр. 18

Что же из этого следует? Она жила, как многие, как все. Она и любила так же.

Ко времени, когда до Жозефины дошло письмо Александра, она пробыла в тюрьме уже 83 дня. Еще 15 дней, и она будет свободна.

Опьяненная воздухом свободы, она утешится во всем до такой степени, что впоследствии будет в состоянии без излишней горечи рассказывать о ста днях заключения.

«Это – птичка с островов, вылетевшая из клетки. В числе выпущенных сегодня, 19 термидора[5], – пишет гражданин Куатанн, – находилась гражданка Богарне.

Эта женщина была здесь общей любимицей. Радостная весть, что Тальен придет облегчить ее мучения, снять ее оковы, вызвала тысячи аплодисментов, от которых она так расчувствовалась, что ей сделалось дурно. Придя в себя, она простилась с нами и вышла среди пожеланий и благословений всего дома».

В этой тюрьме креолка нашла Гоша.

Гош попал в тюрьму десятью днями раньше Жозефины. Вот приказ об его аресте:

«22 жерминаля II года Французской Республики[6],

единой и нераздельной.

Комитет общественного спасения постановляет, что генерал Гош будет арестован и препровожден в арестный дом Кармелитов, чтобы содержаться там впредь до нового распоряжения.

Сен-Жюст, Колло д’Эрбуа, Барер, Приёр, Карно, Кутон, Линде, Бийо-Варенн».

Из Кармелитской тюрьмы он был препровожден 27 флореаля (16 мая) в Консьержери. Там он дождался термидора, а с ним, 17-го (4 августа), и свободы. Двадцать восемь дней спустя он получил назначение в армию на берега Шербура, куда и выехал.

В письме двоюродному брату, наряду с инструкциями относительно заказа форменного платья, есть такие строки: «Что поделывает моя маленькая женка? Оставляет ли она тебя хоть на минутку в покое? Обними ее за меня, но не более. Очень боюсь, что Париж ей надоел. Я очень болен и не сознаю даже, что значит любить. Право же, это тяжелое бремя».

Не Жозефина ли эта маленькая женка? Нет, конечно. Потому что Гош в это время был женат законным браком, и этой жене, которую его смерть поставит в затруднительное положение, Первый консул назначит пенсию в 6000 франков.

Гош питал, по словам Барраса, к своей молодой и добродетельной супруге нежное уважение. Он мог изменять ей. Но бросить и забыть из-за мимолетного волокитства (вроде связи с вдовой Богарне) не мог.

А существовала ли на самом деле связь будущего умиротворителя Вандеи с будущей императрицей? Так как в таких делах существенных доказательств почти никогда представить невозможно, то решающее значение принадлежит здесь предположениям.

Со стороны Жозефины это легко допустимо. Со стороны Гоша допустимо с еще большей легкостью. Он столь же великий волокита, сколь и великий генерал.