Жизнь из грязных кусочков… Я создал себе сам! - стр. 22
Школа. Иду в первый класс. Читать и писать уже умею, научился сам с пяти лет, благо у матери, была разбитная подруга учительница начальных классов Маиса Ивановна и она меня натаскала по азбуке. Математика давалась мне очень трудно, порой в старших классах, услышав слова «синус» или «косинус», я в буквальном смысле впадал в панику и до конца так и не смог разобраться в этих математических закорючках. А вот географию, литературу, музыку, историю я очень любил и знал эти предметы досконально. Порой, мой класс затаив дыхание, следил за моей пикировкой с учителями на ту или иную тему и ближе к седьмому классу, мне негласно, разрешали вести уроки естествознания, истории и географии в начальных классах. А на своих уроках меня попросту учителя начали выгонять из класса, мол, нам нечему тебя учить. Обладая феноменальной умственной и зрительной памятью, я с малых лет никогда не заглядывал в учебники и никогда не делал домашние задания. Восполнял я свои знания из других учебников, по истории, географии и литературы для девятых, десятых классов, а также из художественных книг, эссе, очерках и рассказах о приключениях моряков, туристов, знаменитых географов, Эдгара По, Новикова-Прибоя, Пржевальского, Ключевского, приключенческой литературы Дюма-отца, Серж Марии Колон, Виктора Гюго, писателей историков, Б. Пруса, Ф. Купера, Л. Толстого и других.
Ближе к четвёртому классу приехали к нам новые соседи семья Мел-ц. Я все больше и больше забрасывал учёбу и проводил время с этой странной семьёй. Мы с соседом Витькой, как никогда подходили друг другу, на нашу беду, рядом с нами был военный полигон с вододромом, куда мы ходили купаться и там же подворовывали разные опасные штуки, это были и боевые патроны, и бикфордовы шнуры с запалами, шашки ИГН со слезоточивым газом, ракетницы, благо в шестидесятые годы в Советской Армии царил форменный бардак. Как-то упёрли мы с танка Т-64 оптический прицел. Тяжёлая оказалась дура, меняясь, тащили домой почти три километра. Установили на балконе и по утрам стали подсматривать за фигуристыми девчонками в доме, напротив. Жила там многодетная семья Ля-ных, к одной из них, Верочке, я был сильно неравнодушен. Жара ночами стояла несусветная и все спали на открытых балконах, порой в чём мать родила. А раз, вообще нам башку снесло, забрались мы с Витькой в минный погреб и хотели унести противопехотные мины, запалы к ним и несколько метров бикфордова шнура, за что были пойманы солдатами, отодраны за уши и сданы в комендатуру. Комендант гарнизона орал так, что Витька забился под стол, а я заткнул уши. Но не на нас, а на солдат часовых: «Идиоты, они могли по незнанию всю воинскую часть подорвать». Солдатам-часовым дали по 10 суток гауптвахты, а нас он сдал в милицию. Мать оштрафовали на пятнадцать рублей, а это пятая часть её месячной заплаты. К тому времени она уже работала в одной из воинских частей, куда мы с Витькой бегали обедать на халяву и присмотреть что и где плохо лежит. И, когда Витька с старшим братом обворовали школьный буфет и втянули меня в это дело, терпение моей матери наступил предел, тут как раз случилось землетрясение в Ташкенте и мать быстренько, распродала все вещи и оформив документы, отправила меня в Ашхабадский спорт-интернат, а сама уехала в Ташкент