Жизнь и труды святых славных и всехвальных двенадцати Апостолов Господних, семидесяти меньших апостолов и прочих равноапостольных благовестников Христовых, равноапостольных жен и жен мироносиц - стр. 21

Святой Иоанн видел чудесную ловлю Петра, видел, как, по слову Господню, он бросил свои сети и последовал за Христом, – и он понял, что только Бог может творить такие чудеса. Сам Иоанн, в это время, с братом Иаковом помогал отцу своему Зеведею, который, сидя в лодке, чинил сети. Призвав двух братьев Петра, Андрея, Господь, проходя затем мимо лодки Зеведея, призвал и других двух братьев, Иакова и Иоанна. Они немедленно пошли за Христом, оставив отца своего в лодке с работниками (Лк. 5, 1-11; Мрк. 1, 16–20; Мф. 4, 18–22). Избрав в число 12 Апостолов Иакова и Иоанна, Господь назвал их «Воанергес», т. е. «сыны Громовы» (Мрк. 3, 17). В отношении к Иоанну это наименование означало, кроме его пламенной ревности, высоту и силу его учения о Христе, Сыне Божием, и то – что он имел этим высоким учением, как громом, огласить Вселенную.

За свою кротость и незлобие, за чистоту свою и девственное целомудрие, святой Иоанн, преимущественно перед другими Апостолами, пользовался особенной любовью Господа. Казалось, Божественный Учитель не мог разлучиться со Своим любимым учеником. Все, что сделал Господь особенно важного, все происходило в присутствии Иоанна. Воскрешает ли Он мертвых, его сопровождает любимый ученик (Мрк. 3, 35–42; Лк. 8, 49–55; Мф. 9, 23–25); преображается ли Господь на Фаворе, святой Иоанн является свидетелем Его божественной славы (Мф. 17, 1-18; Лк. 9, 26–36; Мрк. 9, 2-13); учреждает ли Он последнюю таинственную вечерю, приготовления к ней делаются через этого же чистого и целомудренного ученика (Лк. 22, 8-13; Мрк. 14, 12–16; Мф. 26, 17–19). И во время этой вечери, последней вечери в земной жизни Господа, с какой любовью Он позволяет Своему другу возлежать на груди Своей и одному ему открывает, кто его предатель (Иоан. 12, 21–26; Лк. 22, 21–23; Мрк. 14, 18–20; Мф. 26, 21–23). Наконец, святой Иоанн сопровождает Христа в сад Гефсиманский, где Он со скорбной душой и сжимавшимся до боли сердцем молился в последние минуты перед Своим страданием (Мрк. 14, 32–42; Мф. 26, 36–46).

Велика была и любовь Иоанна к своему Учителю. Она была, можно сказать, беспредельна. Любовь эта имела такой характер ревности, что, несмотря на всю душевную чистоту Иоанна и нежность его любящего сердца, она нуждалась еще в смягчении и очищении. И Господь пользовался всяким случаем для нравственного воспитания Иоанна для особенного очищения его души и сердца. Так, однажды Иоанн увидел не известного ему человека, который Именем Иисуса изгонял бесов, и запретил ему употреблять это Божественное Имя. Господь не одобрил его ревности. «Не запрещайте ему произносить Мое Имя, – сказал он Иоанну и другим Апостолам. – Не запрещайте, потому что, кто не против вас, тот за вас» (Лк. 9, 49–50). Этими словами Христос хотел показать Иоанну, что в его ревности незаметно скрывается зависть, что истинная ревность не имеет ничего горького, потому что она – самая нежная и пламенная любовь к людям. Другой раз Иоанна возмутило то обстоятельство, что жители одного самарянского селения затворили ворота перед его Учителем, где Он располагал остановиться на ночь. В это время Иоанн находит, по его мнению, самый законный случай показать всю свою ревность и умоляет своего Учителя позволить низвести с неба огонь на неблагодарных самарян. Но Христос запретил и сказал: «Не знаете, какого вы духа, – Сын человеческий пришел не погублять души человеческие, а спасти» (Лк. 9, 35–36). Здесь Иоанн получает от Христа новый урок, показывающий, что дух Евангелия – дух любви. Так, пока не было трудных переворотов жизни, любовь Иоанна к Господу воспитывалась, выяснялась и укреплялась Самим Господом.