Жизнь и смерть Гая Юлия Цезаря - стр. 7

Он не улыбчив, ну а если засмеётся,

То шутка та презреньем духа твоего с издёвкой обернётся.

Так улыбаться можно хоть чему,

Такие люди не позволят вольно биться сердцу твоему,

Их волны созерцания больше, чем они,

Поэтому они особенно опасности сродни,

Быстрей, поближе ты ко мне уж подойди,

тебе скажу,

Что опасаюсь и чего боюсь.

И потому что Цезарь я,

всегда им остаюсь.

Стой от меня по правую ты руку,

а то на это ухо слышу туго,

Да расскажи, как другу,

О нём что ты подумал.

КАСКА

Ты потянул меня за тогу;

Зовёшь поговорить меня немного?

Брут

Ай, так, скажи, нам, добрый Каска, —

И отчего же Цезарь так не ласков,

Что Цезарь смотрит так тревожно?

Каска

Ну, почему, ты же был с ним тоже,

А без тебя, ведь, невозможно?

Брут

Тогда я, Каска, задавать вопросов и не должен.

КАСКА

Ну почему, ведь там его короновали

И быть с короной предлагали,

Но он отринул её тыльной стороной руки,

Конфуз; и тут же выкрики людские начались.

БРУТ

Из-за чего шум был второй?

КАСКА

Как, почему же? Да потому же и другой.

КАССИЙ

Они там трижды прокричали:

А что те возгласы, в конце, там означали?

КАСКА

Как, почему же, всё от того же тона.

БРУТ

Ему, что, трижды предлагалась та корона?

КАСКА

Ай, коронованье не случилось —

Он отстранялся трижды,

И всякий раз всё деликатнее,

чем предлагалось ему ранее,

И с каждым новым предложением,

по-моему, сильней кричалось, откровенней,

И это ближним окружением.

КАССИЙ

Так кто ему поднёс корону?

КАСКА

Как кто, Антоний!

БРУТ

Любезный Каска, расскажи нам подробней.

КАСКА

Я чувствую, как мне висеть,

Коль если мнение своё иметь:

И это глупость, просто недоразумение;

Ну, я и не заметил затруднение.

Как Марк Антоний предлагал ему корону,

Но он ни разу не был коронован,

Сказал один из предлагавших, и я же предлагал,

А он и не единожды всё это прерывал:

Но всё ж при том, я думал, он её наденет.

Затем он снова пододвинул – снова отодвинул;

но, по моему же мнению,

Отдёрнул пальцы с нехотением.

А вот когда пришло уж время

И третий предлагалось раз ему;

Её он трижды оттолкнул, и потому:

И чувствовалось тогда ему одному,

Что этому отказу

Там и толпа гудит, и аплодирует вся сразу.

И хлопают, и отбивают руки,

и колпаки в поту бросают люди.

Произвело такой вот дух зловонный,

Что Цезарь отвечал отказом и короне,

И от вонючего дыхания, и от запаха, и газа —

У Цезаря ослаб тут разум,

ведь Цезарю достались лишь страданья

Вот от такого коронованья,

Что Цезарь задыхался от зловонья;

И был он запахом тем очень недоволен,

При этом он сознанье потерял