Живя в аду, не забывайте улыбаться людям - стр. 91
– Вы не решаетесь? Вы ни с кем не хотите себя связывать? Да, вы для этого слишком эгоистичны и высокомерны. Это ваше право. В таком случае, попрошу вести себя приличнее. Не надо возмущённо похрюкивать. И вообще, я замечаю за вами странную особенность – от возмущения вы похрюкиваете, от удовольствия – тоже. У вас что – нет других реакций на события? Обиделись? Напрасно. Критику сверху надо принимать благодарно. А вот критику снизу следует произносить шёпотом, а ещё лучше – мысленно. И в самых лучших выражениях. Я пошутил.
Гордыня, сделав вид, что ценит юмор, понимающе кивнула и совершенно непроизвольно хрюкнула. В зале хихикнули. Гордыня огненным взором прошлась по присутствующим, а Владыка мудро переместил акцент внимания:
– Что-то я не вижу ещё некоторых пошлых особ? Либо у меня что-то со зрением, либо они от меня искусно прячутся? Где тошнотворная морщинистая Жадность? Где её младшая сестра, переплюнувшая старшую в усердии, – Алчность? А-а-а, тоже на работе. Вот! Без выходных, без сна, ни минуты бездействия. Вот это трудоголики! Всё им мало. Ладно, сами погрязли в этой трясине, так и другим житья не дают. Уже редко можно встретить человека бескорыстного, готового поделиться последним. Истинного альтруиста. А ведь когда-то сердобольных людей было больше. Вот так, от нейтральной Бережливости ловко заманивают к себе в сети. А уж из её сетей… Та-а-ак, где Бережливость?
Все завертели тем, у кого что было на плечах. Скромно, но с достоинством, которое, кстати, находилось рядом, из-за спины Аккуратности, вышла Бережливость с калькулятором в руке:
– Я вся внимание, Владыка.
Владыка заёрзал на своём троне, немного призадумался, но всё же спросил:
– Не кажется ли вам, любезная Бережливость, что в какой-то степени, пусть в самой малой, вы…, как бы это точнее выразиться…
– Пособничаете! – рявкнула Подлость, и спряталась за Гордыню. Это ей не помогло. От Владыки скрыться невозможно.
– Это ещё что такое?! Кто тебе, кикимора болотная, позволил перебивать самого меня?
Подлость высунула из-за шпоры сапога Гордыни омерзительную рожицу и пропищала:
– О, Всемогущий, Всезнающий, Всевидящий, извини, прости, пожалей, я больше не буду! Честное слово!
И через мгновение получила сильный пинок под зад от подошедшей Честности и Чести, ещё одного симбиоза, только благородного происхождения. Полный, и духовный и физический, антипод Подхалимства-Лизоблюдства.
Владыка удовлетворённо хмыкнул:
– Будет с неё, слизи. И не забудьте, многоуважаемая Честность-Честь, тщательно вытереть обувь. – И вернулся к прерванному разговору. – Я нашёл подходящее слово. Не кажется ли вам, Бережливость, что вы, может быть непроизвольно, провоцируете людей на последующую ступень, которая и приводит в цепкие лапы Жадности и Алчности?