Живой Дагестан - стр. 34
– Он мне рассказывал о каждой травинке в степи, каждой рыбе, каждом звере – и все на ногайском, – вспоминает Владимир. – Такой подвижник был! Называл себя странником, Эльгезером. Путешествовал без гроша, на попутках. Знал, что добрые люди повсюду.
На старых пожухших снимках классик – босой, безусый, в странных нарядах и браслетах. В юности Сраждин влюбился в Индию так, что выучил десятки ее танцев. Не ограничивая себя мужскими партиями, он облачался в сари и изображал девичью пляску, чем страшно смущал соседей. Когда Батыров увлекся историей ногайцев и создал ныне знаменитый фольклорный ансамбль «Айланай», проблем меньше не стало.
– Сраждин ездил по музеям, собирал танцы и костюмы со старинных литографий. Привозил варганы, а местные возмущались: «Мы что, чукчи?» Потом заказал для девушек ноздревые украшения – правда, в виде клипс. Такой переполох поднялся! Ишь чего надумал – вдевать в нос кольца, словно рабыням! Как ни объяснял он, что в старину это было привилегией знатных ногаек, танцовщицы их ненавидели и вскоре потеряли все до единого.
Неугомонный Сраждин боролся с советской историографией, вечно путавшей ногайцев с татарами. С худсоветами, доказывая, что нельзя изображать чабана посреди поля в бурке и с орденами, он туда в потрепанной фуфайке пойдет. С собственным раненым сердцем – его первую возлюбленную, поэтессу Кадрию Темирбулатову, убили и сожгли в 1978 году. Сердце Батырова и подвело – в сорок один год. Но желающие изменить мир в Терекли-Мектебе не перевелись до сих пор.
– Салам, дорогой! Заходи! К нам англичанин приехал. По-русски говорит как свой, но слухи распускает, будто мы, чурки степные, в преф играть не умеем. Давай-ка влепим ему хорошенький паровозик на мизере!
С каждым звонком мой визит обрастает новыми подробностями. Но картежники не спешат. Первым в гости приходит шестидесятилетний немец Рональд. Он уже десять лет живет в Ногайском районе. Владимир кличет друга Паганелем и взахлеб перечисляет его подвиги: то немец вывезет своих детей, Магомеда и Фатиму, в степь смотреть затмение, то построит сортир с тремя камерами для разных видов дерьма, то найдет на сельском кладбище дикие орхидеи. Рональд тоже уважает фотографа – в особенности потому, что тот, с детства хромой из-за полиомиелита, брезгует покупать инвалидность, как это делают совершенно здоровые соседи.
– Владимир – почти что немец, – со значением говорит он. – Сам обеспечивает жен, детей, бывших жен детей…
В детстве будущий путешественник насмотрелся фильмов с Гойко Митичем и грезил индейцами. Повзрослев, он истратил тысячи марок на звонки в Америку в поисках легендарных сыновей Большой Медведицы и нашел их в резервации Пайн-Ридж. Едва получив разрешение от удивленной секретарши вождя, он помчался в Южную Дакоту.