Живая кухня - стр. 8

Когда пища попадает в наше органическое висцеротоническое пространство, то проходит строго определенные стадии химической обработки. Еда живой кухни оптимально вписывается в нейрофизическую пропорцию нашего организма, или физико-психическую целостность нашего тела.

Ресторация в искусстве живой кухни – это удовольствие, гедонистическое восприятие, которое располагает к блаженству. Такое удовольствие есть высшая функциональность всех соединений, которые служат сохранению индивидуальной идентичности, связи с тем, что подобно внутреннему, с трансцедентальной прозрачностью. Блаженство – это состояние интуиции или восприятия всего целого, превосходного для меня в жизни.

Следовательно, удовольствие приобщает тело и индивида к опыту соединения с духом жизни, располагая к внутренней способности видеть прекрасное.

б) Подделка и «воспитанный» вкус

К сожалению, за последние двадцать лет стало нормой «химичить» в попытке повторить сочетания, гармонизованные природой.

Наибольший интерес для современного рынка представляют вина, алкоголь, мясо, рыба, сигары, шампанское, сыры, вода. Раньше эти знаменитые лакомства являлись результатом сезонной архитектуры природы и великолепной работы изысканных мастеров хорошего вкуса. Сегодня Montecristo 2, Don Perignon с указанием года выпуска, Luigi ХIII, большой морской карась из «паранцы»[5], июньский лангуст, сыр “fossanova”, мясо белой коровы, Montepulciano и т. д., купленные по сумасшедшим ценам, могут быть банальными подделками, которые приводят к патологии. Многие из них противны до тошноты и сопоставимы по запаху с бензином, керосином, углем и т. д.

Процесс производства подделок продолжается и зависит от четырех факторов:

1. Лавинообразное расширение рынка и внедрение копий из других стран;

2. Бесплатное производство копий странами-импортерами (покупают 1 миллион литров воды Evian и продают на собственном рынке 1 миллиард литров);

3. Даже компании-производители делают подделки;

4. Поскольку в мире очень мало экспертов, разбирающихся в природе, опыте и утонченном вкусе, всем другим, в том числе профессиональным поварам, хватает одного слова, лейбла для того, чтобы полностью в него поверить и приобщить к таинству вкуса своих клиентов.

Характерно, что именно люди в возрасте 30–40 лет, в глаза не видевшие, в отличие от дедов, как творит природа, оказываются вне критерия живого искусства ресторации. Отныне все основано на фотороботе памяти, и там, где бог-ребенок жизни должен был бы «лакомиться» здоровьем, господствует реклама и царит антивкус.