Жестокая любовь государя - стр. 51
Иван так и застыл, не одолев сапога, и сафьян гармошкой собрался у самого голенища.
– Как так?!
– А вот так, Ванюша!
– Может, они порчу навели?.. На костре сожгу!
– Старухи здесь ни при чем, – отмахнулся Василий. С его лица спала обычная строгость, и теперь он походил на дворового берендея, который частенько ублажал государя сказками. – Это воля господа! А он вот что мне велел тебе передать... Как только ты женишься, так сразу к тебе мужеская сила вернется.
С лица Ивана уже сбежал испуг. Он обулся, аккуратно разгладил ладонью цветастый сафьян, на голову надел скуфью[31].
Василий Блаженный был известен на всю округу своими предсказаниями, и не было случая, чтобы старик оказался неправым.
– Женишься, государь, так в первую брачную ночь силу приобретешь, – запустил корявые пальцы Блаженный в седые кудряшки бороды. – А сейчас господь распорядился, чтобы пост был, чтобы очищенным к супружескому ложу явился. Ну ладно, государь, я передал тебе его слова, а теперь мне идти нужно.
Блаженный ушел так же неожиданно, как и пришел. И если бы не отсутствие тревоги, которую он снял с души и забрал с собой, можно было бы подумать, что все это показалось.
Великие смотрины
С женитьбой Иван затягивать не стал, на следующий день он призвал к себе бояр и сказал просто:
– Женюсь я! Хватит баловать, государству наследник нужен, а мне опора. – А перед глазами все стоял Блаженный Василий.
Бояре держались у порога гуртом, недоверчиво поглядывая на государя, всем своим видом говоря: «Что же он еще такое решил выкинуть?!»
Царь скосил взгляд на митрополита, который был здесь же. Лицо у Макария невозмутимое. Губы его уже давно не раздвигала улыбка, лоб разучился хмуриться, и не было новости, которая могла бы удивить священника. Он напоминал каменное изваяние, лишенное чувств.
– Что же это за царь такой, если он не женат? Это как бобыль на деревне, который вроде бы и не мужик, если бабу не имеет. Мне подданными своими управлять легче будет, если оженюсь. Другие государи на меня иначе посмотрят, если супружница моя рядышком присядет.
– Дело говоришь, государь Иван Васильевич, – первым нашелся что сказать Глинский Михаил. – Моя сестра Елена, а твоя матушка возрадовалась бы, услышав такие слова. Внуков хотела все дождаться, да вот не пришлось.
Весть встряхнула и других бояр, с которых уже спало оцепенение, и они дружно, как гуси на выпасе, потянулись к царю шеями, опасаясь отстать от хора верноподданных:
– Верно, государь, женись!
– Да мы тебе такую свадебку закатим, что правнуки помнить будут!
Шуйские тоже поспешили выразить радость, и старший из братьев, Иван, разодрал губы в блаженной улыбке: