Женщины Цезаря - стр. 122
Клодию не трудно было добывать информацию. Легаты, даже такие угрюмые, как Секстилий, время от времени разговаривают. Обычно они говорили о Силии или о центурионе другого легиона, Луции Корнифиции, который, несмотря на имя, не был из влиятельной семьи.
Оказалось совсем нетрудно найти, где в Тигранокерте обосновался Силий. Он и Корнифиций обитали в малом дворце, принадлежавшем сыну Тиграна. Они там жили с восхитительными женщинами, и им прислуживало столько слуг, что хватило бы на целую когорту.
Публий Клодий, патриций знатного рода, явился к ним в гости и, как греки под Троей, принес дары. Конечно, не размером с деревянного коня! Небольшой мешочек грибов, которые дал ему Лукулл (он любил экспериментировать с такими вещами), и сосуд великолепного вина, такой большой, что потребовалось трое слуг, чтобы нести его.
Приняли его неохотно. Оба центуриона хорошо знали, кто такой Клодий, кем он приходился Лукуллу, как он вел себя на марше, в лагере у стен города и во время сражения. И личность Клодия не производила на них впечатления. Он был среднего роста, слишком заурядного телосложения, чтобы выделяться из толпы. Их восхитила его наглость – он явился словно хозяин. Не переставая болтать, Клодий удобно устроился на большой расшитой подушке между ложами, где оба легионера развлекались с подвернувшимися в данный момент женщинами, вынул свой мешок с грибами и принялся рассказывать им, что произойдет, когда они попробуют этот необычный продукт.
– Поразительная вещь! – разглагольствовал Клодий. – Попробуйте! Но жевать надо медленно, и не ждите, что нечто произойдет мгновенно. Надо подождать.
Силий не торопился воспользоваться приглашением. Он заметил, что и Клодий не подал примера и не стал жевать сморщенные кусочки – ни быстро, ни медленно.
– Чего ты хочешь? – резко спросил он.
– Поговорить, – ответил Клодий и впервые улыбнулся.
Это был всегда шок для тех, кто никогда не видел улыбающегося Публия Клодия. Улыбка преображала его вечно напряженное, недовольное лицо, делая таким обаятельным, что все вокруг тоже начинали улыбаться. И как только Клодий улыбнулся, тотчас расцвели улыбки на лицах Силия, Корнифиция и обеих женщин.
Но фимбрийца не так-то просто было провести. Клодий был враг – и намного серьезнее, чем любой армянин, сириец или кавказец. Поэтому после того, как улыбка исчезла с лица Клодия, Силий по-прежнему смотрел на него с недоверием.
Клодий ожидал именно такого развития событий. Это входило в его план. За те четыре года, что он слонялся по Риму, он обратил внимание на то, что простолюдины всегда с подозрением смотрят на знать. Они не могли понять, что высокородному римлянину нужно в их трущобах.