Жениться и обезвредить - стр. 33
– Ты прелесть! Идеальная жена для скромного участкового, – улыбнулся я.
– Поднимай выше, – уверенно подмигнула она. – Для самого сыскного воеводы! Как люблю тебя, милый…
Поцеловаться мы не успели. Хотели, очень, но не довелось. В горницу вошёл Митя. Спящий. Честное слово, как спал, так и шёл, или наоборот; траекторию его движений корректировали азербайджанский домовой и бабкин кот. Сама Яга, запыхавшаяся и взопревшая, появилась уже следом, видок у неё был не малиновый и не черносмородиновый – бабка явно утомилась.
– Митя, глазки открой и докладывай, – вежливо попросил я.
– Доложить – доложу, а очей разомкнуть не имею возможности, сплю поелику…
– По… почему?
– Поелику, – осторожно кивнув и едва не упав, пояснил он. – Сиречь значит потому что! Филология моя такая, прости господи её, грешную…
– Отставить псевдонаучную болтовню! – прикрикнул я. – Ну-ка быстренько доложи старшим товарищам, что важного и полезного тебе удалось выудить из пьяных возчиков. Только по существу и без театра.
Олёна удивлённо повернула голову в нашу сторону, бабка лишь насмешливо фыркнула – чтоб Митька да без театра? Хорошо, если только он тут ещё и цирк не устроит…
Наш младший сотрудник осенил себя крестным знамением и гулко бухнулся на колени. Первый поклон лбом об пол был отработан от всей широты души – половицы лишь предсмертно скрипнули…
– Не мог я не пить, Никита Иваныч, отец родной!
– Понимаю, достаточно, а теперь вставай и…
– Чую вину свою великую, прощения за то не прошу (чё зря надрываться), а тока как пороть меня на конюшне будете, так уж не до смерти, а? Явите божью милость!
– Ты чего несёшь, Митя?! Когда мы тебя пороли?!
– Бабулю о заступничестве не молю – не ровён час, и она за сердце своё доброе к судьбе моей незавидной по программе полной поплатится. А вот ради невесты вашей, раскрасавицы, ради свадьбы будущей да детишек ваших (даст Господь) уж помилуйте сироту, не бейте цепями звонкими, дайте хоть мясу на спине зарасти, смилуйтесь!
– Митька! – сорвался я, вставая и ища предмет потяжелей, но моя невеста грудью встала на защиту этого гада:
– Не надо, пожалуйста, ради меня! Он же старался, он не будет больше так пить!
Пару минут я стоял перед ней с открытым ртом, красный как мухомор, безрезультатно пытаясь объяснить скупыми жестами, что… А, какая разница?! Митины поклоны об пол гулко отмечали каждые пятнадцать секунд.
– Ну дык ты уж не томи, милок, рассказывай давай, чего да от кого в трактире наслушался, – равнодушно попросила Яга, привычно беря ситуацию в свои хозяйственные руки.
– А в этом плане информацию я наловил всесторонне интересную, – мгновенно сменив тон, развернулся наш паразит к бабуле и, всё так же не раскрывая глаз, пустился перечислять: – Так уж и передайте Никите Иванычу, что невеста его хоть и лошадка тёмная, однако же в поцелуйстве с возчиком Брыкиным запятнана не была. Про то не один свидетель есть, а покойный был до полу женского сластолюбив и хвастлив без меры. Но тот факт железный, что когда его мёртвым на берёзе нашли, то в перелеске фигура девичья, с косою чёрной скрылася, тоже отметить следует.