Женился. Развёлся. Счастлив? - стр. 47

Ульяна перезванивает через мучительно долгих двадцать минут.

– Это где тебя так угораздило? – без предисловий переходит сразу к делу.

Я, убаюканный невозмутимой сдержанностью Натальи, уже успел отвыкнуть и забыть, какой реактивный у сестры характер.

– Ударился. Есть что-то серьёзное?

– Паш, голова как бы сам по себе серьёзный орган… – начинает нотацию. Коза малолетняя!

– Уля! – перебиваю сестрицу. – Ближе к делу. Только чёткие ответы на поставленные вопросы.

– Не отразится. Беречь свою башку, – отрезает, что я немного зависаю от такой резкой перемены.

– Не так буквально, – смеюсь.

– Тебя не поймёшь, – в голосе слышится обида.

– Уляш, ну не сердись. Ты же видишь, пришибло меня.

– Оно и заметно, – бурчит, но уже другим тоном. Значит, простила.

– Как вы там? Как дела на личном фронте? – интересуюсь из вежливости.

– Козлы вы все, мужики! – ошарашивает ответ.

[1] Фраза из музыкального телефильма «Обыкновенное чудо».

20. Глава 20

Наталья

Весь оставшийся вечер стараюсь занять себя чем-угодно, лишь бы только не думать о Бессонове, но нет-нет да и ловлю себя на том, что мысли сами возвращаются к этому мужчине, который наверняка уже нашёл себе новый объект для соблазнения, от души посмеявшись над такой дурочкой как я.

Павел явно не обделён женским вниманием. Что ни говори, а харизмой и обаянием природа наградила его щедро, и, что самое страшное, мужчина умело пользуется этими дарами.

Стоит мне вспомнить его взгляд, как внутри всё сжимается, скручивается в тугую спираль, в груди становится тесно, а тело настойчиво требует недополученное удовольствие. А ведь если разобраться, то Павел не позволил себе ничего лишнего, за что можно было бы его упрекнуть. Даже поцелуй не выходил за рамки недозволенного. И, могу поспорить на что угодно, он явно рассчитывал именно на такую реакцию: что я сама на всё соглашусь. Профессионал, одним словом.

Мне ничего не остаётся, как винить исключительно себя, что позволила думать о себе в таком ключе. Ладно бы была молодой и доверчивой. Так ведь и опыт есть, и не доверчива вроде, но всё равно попала в типичную ловушку.

Что теперь пенять, если я сразу не обозначила границы дозволенности. Вот и приходится теперь за свою глупость мучиться от неутолённого чувства голода, и я вовсе не о еде.

Даже сейчас я совершенно не слышу, что читает мне Вася, а думаю непонятно о чём. Точнее, о ком. Стараюсь сконцентрировать внимание на детском тексте, но мозг категорически отказывается воспринимать, о чём читает мой ребёнок, плывёт в другую сторону, куда ему совсем не нужно, и это уже не дело.