Жена за миллиард. Беременна (не) по плану - стр. 48

Невольно поворачиваю голову в сторону, чтобы найти взглядом Илону. Не вижу. Мама ее куда-то увела.

— Что дает тебе женитьба на дочке Льдова? Не думаю, что многое.

— Причем здесь это? — хмурюсь, пытаясь разыскать взглядом жену и мать.

— Ты забыл с кем разговариваешь? Думаешь я поверю, что все спроста?

— Тебя не касается, — сухо.

— Думаю, мне стоит знать. Вдруг подыгрывать придется. После того как Льдов имел наглость подставить меня пару лет назад — я даже не дрогну.

Я не удивлен. Один Кирилл верит в дружбу с моим отцом. Я специально о ней упомянул, когда договаривался с ним о Илоне. Он реально верит, что в прежних отношениях с нашей семьей.

Особо не терзался, когда дочку отдавал. Так, пару вопросов задал, а у самого глаза блестели от радости выгоды. Он и так собирался ее отдать, но приятно же получить больше, чем кто-то предложил.

— Я же сказал — не вмешивайся, — с раздражением.

— Хотя бы намекни. Что ты задумал? Для чего свадьба?

Вот пристал.

— А чем Илона плоха просто в роли моей жены? Что с ней не так?

Старик ухмыляется, качая головой. Помыслить не может, что я мог вот так просто жениться.

— Все так. Красивая девочка. Молодая. Как по мне, она тебе даже подходит. Но она дочка Льдова.

— Это неважно, — осушаю свой бокал и снова оглядываюсь. Куда они делись, не пойму?

— Ты врешь мне. Напрасно не доверяешь. Ты мой единственный сын. Я бы сохранил твой секрет и даже помог бы.

— Дело вообще не в Льдове, — приоткрываю тайну. — В его поступке — да. Но мне от него ничего не надо. Все, что мне надо — я забрал. Илона больше не будет с ним общаться. В его дом она больше и шага не сделает.

Я это всерьез. Позже с ней этот момент обсужу, даже если она не захочет, чтобы я ей правду о ее папочке рассказывал.

Она пока что сама не знает, чего хочет. Для того я ей и дал немного времени без меня. Специально посеял в ней сомнения. Иногда и правда лучше не знать.

Сам я не хочу ей ничего говорить. Это раздавит ее.

— Даже так… А в чем дело? Что Льдов натворил? Видно же, как ты его ненавидишь. А если ненавидишь, то зачем женился на его дочери? Помучить хочешь?

— По себе судишь? — смотрю зло.

— О чем ты?

— А теперь ты не притворяйся. Ты всю жизнь над матерью издевался. Гуманно так... Без рукоприкладства. Чтобы ты знал — я отмечал тот день, когда она решила свалить от тебя.

Задело его, я смотрю. Вон как глаз дергается. Лицо и вовсе окаменело.

Сам нарвался на откровения. Ему просто не надо было рисовать меня с себя в своей голове.

Илона мне не для того, чтобы наслаждаться ее страданиями, а наоборот, чтобы предотвратить их.