Жена за миллиард. Беременна (не) по плану - стр. 47

— Что? О чем ты? — моргаю.

— Ты совершенно не знаешь своего отца, Илона. Ты жила с этим человеком в одном доме, он является твоим отцом, но ты никогда не знала и не знаешь его, как человека. На что он способен не знаешь.

— Что ты такое сейчас пытаешься мне сказать? — внутри все вибрирует. Часть меня хочет кричать о том, что я не хочу ничего знать.

Вадим прав. Правда может разрушить меня, а я от этого всего еще не отошла. И когда я узнаю, наверняка смогу начать думать, что лучше бы и не знала.

Но и жить в неведении я не могу...

— По правде, я вообще ничего не хочу говорить тебе, Илона. Эгоистическая часть меня — хочет. Она же хотела, чтобы ты услышала весь наш тот разговор до конца. Но та часть, которая побеждает сейчас — противится, — вдруг холодно отрезает Вадим, бросив взгляд в сторону гостей.

Боже... Неужели это настолько сильную боль мне принесет? Он же явно к этому клонит!

— Но тебе придется. Ты обещал мне рассказать, — сглатываю.

— Да, — резко фокусируется на моих глазах. — Еще немного побудем, а когда ты будешь готова — мы уйдем в дом. И если ты по-прежнему будешь хотеть все знать — я скажу. Сейчас, если ты не против, я пойду кое с кем переговорю по личным делам. Ты тоже не скучай. Пройдись, пообщайся с подругами. Не зря же я их пригласил.

Так это он... А то девочки сказали, что получили пригласительные. Я думала, что отец старался так меня задобрить.

— Ну… хорошо, — произношу неуверенно, ведь я не хочу, чтобы он уходил.

Перед тем как уйти Ветринский позволяет себе еще одну вольность, целует меня, на что не получает и капли сопротивления.

Пристально наблюдаю, как он уходит, после чего улавливаю взглядом приближающуюся ко мне Елизавету.

16. Глава 16.

Вадим

Только я отхожу от жены, замечаю маму, вставшую из-за стола.

К ней побежала.

Точно все знает о нас. Догадался уже. Обе меня обманывают. Спелись. Уверен, мама сочувствует ей, ведь сама много лет назад стала жертвой моего отца, притом по своей воле. Хотя то, что она отдала ей фамильную безделушку наталкивает меня и на другие мысли. Приняла, значит.

Пускай поговорят. Я вообще специально ушел. Даю ей время подумать. Нет у меня никаких дел в день свадьбы. Все завтра.

По дороге беру бокал у официанта.

— Уже порознь? — раздается слева. Я поворачиваюсь. — Почему оставил супругу?

— Она с мамой, — подхожу к отцу. — Я думал, ты уже уехал, — был бы только рад этому. Из-за мамы, разумеется.

— Скоро собираюсь, — салютует мне своим бокалом и делает глоток. — Ну, расскажешь, зачем это устроил?

— О чем ты? — притворяюсь, что не понимаю и тоже делаю глоток.