Жена напоказ-2 - стр. 11
А вдруг и правда умеет их читать? Это была бы большая неловкость.
– Прости, – буркнула я, – знала бы, что ты придёшь, захватила бы с собой баранью ногу.
Но, похоже, шинакорну было нужно вовсе не то. Он возмущённо фыркнул, подался вперёд и вдруг шумно обнюхал мои волосы, коснулся мокрым носом уха. Но прежде чем я успела вскинуть руку, чтобы оттолкнуть нахальную пёсью морду, он отстранился сам с вполне невинным видом.
– Лабьет, – укоризненно одёрнул его Ренельд. – Вряд ли мадам д’Амран будет рада умыванию твоим языком.
Я только дёрнула плечом и отвернулась. Но чувство, что Лабьет не просто решил проявить ко мне особое расположение, но при этом ещё и что-то выяснить, меня не оставило. И вообще – поведение шинакорна немало взбудоражило зевак в зале. Они тихо забубнили, загомонили, посмеиваясь, – до меня даже донеслось несколько предположений насчёт того, когда же Лабьет успел так меня полюбить.
Сказала бы я им, да станет только хуже.
– Похоже, вы способны свести с ума любого мужчину, даже если он не человек, – с усмешкой на губах заметил Ксавье.
– Кто вас, мужчин, поймёт. – Я поправила и без того идеально обтягивающие руки перчатки.
Судья ударил молотком – и резкий стук вмиг заставил всех умолкнуть.
Начался опрос свидетелей.
Первыми один за другим выходили свидетели обвинения – и только оставалось удивляться, откуда их вообще столько взялось. Ведь в тот миг, когда Перетт слегка придушил Фабриса, поблизости были только двое охранников, которые, впрочем, предпочли не выступать ни на одной из сторон. Зато те, кто и в глаза ничего не видел, со всем пылом рассказывали о неоднократных конфликтах месье д’Амрана и управляющего винодельней.
И мне становилось всё гаже и гаже на душе от этой страшной несправедливости.
Да убереги меня Первородные ещё хоть раз столкнуться с судом! До конца жизни не отмоешься.
Но наконец весь этот скверный спектакль закончился, и дело дошло до свидетелей защиты. Тут всё прошло гораздо быстрее – я и глазом не успела моргнуть, как вызвали меня.
Месье Вобер задавал очень правильные вопросы, которые мы не раз обсуждали раньше. И даже пристрастный разговор с обвинителем следом за этим я вынесла весьма спокойно. Хоть некоторые вопросы не слишком деликатно намекали на то, что меня с Переттом могли связывать отношения не только рабочего плана.
Но вот и меня отпустили – немало измотанная, я направилась обратно. А навстречу мне уже шёл Ренельд. Я заметила, какой тяжёлый взгляд поднял на него Ксавье. И как лицо Фабриса из довольно-розоватого вдруг стало пепельно-серым. Герцог махнул рукой, веля Лабьету остаться на месте. А проходя мимо меня, он лишь приподнял подбородок чуть выше, словно и вовсе не заметил.