Жена на миллион - стр. 34

— Хватит, — прошу.

— Мы едва начали…

— Тебя могли убить? — задаю вопрос.

Багратов сразу же замирает, деланная страсть его показных прикосновений тает в тот же миг.

— Поищите еще другие места для съемок. В доме и на территории. В ресторан поедем немного позднее, — приказывает Багратов.

Ждет терпеливо, пока все покинут комнату. Сиротливо смотрю им вслед: когда рядом были посторонние, оставалась иллюзия защищенности от поползновений супруга. Сейчас ничего не осталось. Только я и он. И он приближается стремительно, прижав меня к стене.

— Что ты спросить хотела?

— Тебя могли убить? — выдыхаю. — Там, когда остался один. В невменяемом состоянии.

— Откуда такие мысли?

— Но у тебя много же много врагов.

— Много.

— Было опасно?

— На мне ни царапины.

— И все же? — спрашиваю мучительно. — Я не хотела причинить тебе зла! Даже не думала о таком…

— Но сейчас спрашиваешь, — внимательно смотрит мне в лицо, задевая его своим дыханием.

Возникает пауза.

— Мирон сказал? — ставит вердикт Багратов.

— Да.

— Надо же, — фыркает, отходя. — А я решил, что ты без подсказки повзрослела. Наверное, еще слишком рано.

— Прости.

— Что?

— Я не хотела тебе вредить.

— И?

Снова подступает близко.

— И… — теряюсь. — Когда мне вернут доступ к моей комнате?

Багратов выдыхает разочарованно.

— Одного «прости» будет маловато. Черт, — проводит татуированными пальцами по коротко стриженной голове. — Ты реально совсем как ребенок. Тебе нужно всюду инструкции подробные развесить и карточки выдать с разъяснениями, как вести себя. На будущее. Мужчины любят, когда женщины извиняются перед ними иначе…

Я перевожу взгляд вниз, сразу подумав о неприличном. Чувствую, как полыхают мои щеки, а мысли становятся сгустком жара, стыда и любопытства попробовать запретное.

— Ну так… — подступает близко. — Хочешь свои цветочки, Серафима? Сделай мне приятное прямо сейчас. Мы одни, никто не побеспокоит.

Да он просто пытается развести меня! Воспользовался моментом моей слабости и теперь продавливает под свои желания гнетом ладони, опустившейся на плечо.

— Решайся, я буду с тобой аккуратен. Объясню, что к чему, — поглаживает шею, снова перемещает ладонь на плечо. — Сделай, что мне нужно, получишь взамен, что хочешь.

— Так это и работает, да? — подхожу ближе.

— Именно так, да… — прикрывает свои бесстыжие глаза. — Сделай мне приятно. Не томи.

Ах, не томить его! Тоже мне картошка в мундире, которая томится в печи. Сейчас кое-что треснет! Огреваю его пощечиной. Багратов рыкает и распахивает глаза, смотря на меня с клокочущим возмущением.

— Ты на кого руку подняла?! Совсем берега попутала!