Жена лекаря Сэйсю Ханаоки - стр. 17
Обед показал, как просто и бедно живут Ханаока. Угощение состояло всего из двух блюд, одним из которых был праздничный рис с красными бобами. Даже рыбы на столике не оказалось! Однако перед Наомити выставили две бутылочки сакэ. Еда, естественно, не шла ни в какое сравнение с той, что подавалась у Имосэ, где на роскошный пир прибыли сорок человек. Там каждый из гостей получил поднос с четырьмя яствами, не считая традиционного дополнительного подноса. У Ханаока только Окацу и Оцуги по одному разу сходили на кухню за добавкой.
Каэ слушала своего подвыпившего свекра, излагавшего со всеми подробностями историю семьи Ханаока начиная со времен императора Бидацу,[24] и внутри у нее нарастало чувство удовлетворения, заполняло пустоту, мучившую ее ранее в доме Имосэ. Она конечно же не принимала во внимание тот факт, что новая семья всегда волнует кровь, тогда как собственная слишком хорошо известна и привычна. Вскоре Наомити подошел к рассказу о происхождении фамилии Ханаока. С его слов, они стали прозываться так с той поры, когда некий Горо Вада поселился в деревне Ханаока, что в провинции Кавати, близ Осаки.
Тем временем Окацу и Корику начали убирать со стола. Каэ стало неудобно сидеть без дела и наблюдать за ними, но Оцуги заверила невестку, что ее помощь не требуется.
– Прошу тебя, оставайся там, где сидишь, подле места жениха, послушай своего свекра. Горо Ваду и его самого разделяют шесть поколений. Мы все прекрасно знаем эту историю, но для тебя она в новинку. Не волнуйся, если не сможешь запомнить всех подробностей. Первый раз – не последний!
Оцуги улыбнулась, и даже Окацу и Корику не сумели сдержаться, когда их мать упомянула о том, что Каэ придется частенько выслушивать любимую байку отца. Девушки, прикрывая рты, с хихиканьем удалились на кухню. Однако речь Оцуги успокоила Каэ, она почти перестала нервничать и была очень признательна свекрови за ее чуткость.
Седеющие волосы Наомити сильно поредели спереди, пучок на темени был перевязан небрежно и сбился на сторону – яркий показатель того, как мало его заботил собственный внешний вид. Несмотря на морщинки вокруг глаз, смуглая кожа казалась совсем свежей и здоровой. Выглядел он весьма внушительно в полосатых хакама и хаори[25] с огромными монами[26] в виде белых павлоний. Наряд Наомити представлял собой яркий контраст с кимоно жены, которое, как всегда, сидело безупречно.
Каэ внимательно слушала свекра не потому, что была обязана выучить наизусть историю семейства, – это длинное повествование действительно захватило ее; в нем, кроме всего прочего, отразились характерные черты всех Ханаока, а именно честолюбие и стремление к совершенству в своем ремесле. Под влиянием сакэ Наомити пустился в подробное изложение семейной легенды, причем казалось, что собственный голос пьянил его куда больше, чем горячительный напиток.