Жена Хана - стр. 5

Он стоял на коленях у статуи, склонив голову, опираясь лбом о холодный мрамор. Я видела его фигуру издалека. Скрюченную, склоненную перед женщиной, протянувшей вперед тонкие руки. Эрдэнэ рассказывала мне, что в лабиринте есть памятник матери Хана, и что никто не имеет права к нему подходить или прикасаться.

Я делала каждый шаг уставшими босыми ногами и думала о том, что я иду навстречу самой смерти. Вот она – мрачная, черная сгорбилась и дрожит у монумента. Пока вдруг не обернулся ко мне, и я замерла. Вначале все тело сковал ужас. Сейчас закричит и отдаст приказ схватить меня. Но он медленно поднялся с колен. Такой бледный, осунувшийся, похудевший, с растрепанными волосами и небрежно заправленной в черные штаны мятой рубашкой. И мне вдруг стало больно за него. Такой одинокий, такой чужой для всех. Смотрит на меня, и я ощущаю, как его накрывает волной боли, вижу, как дрожит его большое и сильное тело, как блестят глаза. И понимаю, что соскучилась… и мне все равно, что теперь будет. Пусть убьет меня сам. Мне больше некуда идти. У меня никого нет, кроме него. Сделал шаг ко мне, затем еще один и еще, и я побежала навстречу, а когда он жадно сдавил меня обеими руками и зарылся лицом в мои волосы, внутри все заныло, застонало, ожило. Я чувствовала, как он трясется, слышала, как стучат в лихорадке его зубы и как бешено колотится в груди его сердце.

Встретилась взглядом с черными глазами, наполненными всей адской тоской вселенной и чернотой самой мрачной бездны, и сказала то, что ощутила именно в этот момент…

– Я люблю тебя. Мне с тобой хорошо.

Уткнулась лбом ему в грудь, втянула мускусный запах пота, аромат пряностей и его крови, пропитавшейся через бинты и рубашку.

И ясно осознала в этот момент – я больше не Верочка. Я – Ангаахай Дугур-Намаева. И я сделаю все, чтобы ею остаться надолго, даже если мне придется вывернуться наизнанку.

– Если узнаю, что ты мне лжешь, Ангаахай, я раздеру голыми руками твою грудную клетку и сожру твое сердце. – прохрипел мне в волосы, а я сильнее прижалась к нему, и по мере того, как он все больше трясся, я переставала дрожать. И напрасно переставала. Мои круги ада только начинались.

Быть невестой дьявола ничто по сравнению с тем, что ждет жену дьявола.

Он разжал руки и, чуть пошатнувшись, отстранился назад, достал из кармана рацию и отчетливо произнес.

– Принеси мне в лабиринт лопату. Поострее, здесь земля сухая. Могилу буду копать.

И поднял на меня взгляд из-под свисающей на лоб челки, а я ощутила, как все мое тело обдало ледяным холодом ужаса.