Жена Хана - стр. 4
– Ты на.., – подвинула ко мне рюмку. Выпей наливочку. Легче станет.
В дверь позвонили, и баба Марфа встрепенулась.
– Кого это принесло? Поздно уже.
А я с табурета вскочила и к окну, шторку слегка отодвинула и тут же отпрянула назад. Внизу черные три машины. Бросилась к бабе Марфе.
– Это меня ищут. Умоляю. Вы меня не видели. Не слышали. Я денег дам. Много дам. Только не выдавайте.
Затаилась за дверью кухонной, губы закусила до крови. Глаза от слез раздирает, дышать нечем.
– Нет, не видела такую. Она ж умерла. На самолете разбилась после свадьбы сразу. Бог с вами? Вы новостей не смотрите! Дык давно уже. Красавица, умница… эх, как так. Бог к себе, видать, самых лучших забирает.
Она еще что-то говорила, а я перед собой смотрю и чувствую, как слезы по щекам катятся. А ведь меня не просто отпустили, меня подставили. Убить решили его руками. Знали, что искать будет, и, если найдет кто это сделал – изуродует. Меня сделали виноватой. Как будто сама сбежала. И мысли мечутся снова к маме Свете, и сердце от боли рвется, ноет, кричит. Нельзя так… нельзя!
Люди – твари. Люди уничтожают других людей за малое… безнаказанно, беспардонно. Ради квартиры, ради золота, денег, наследства. И такие, как я, такие ничего не могут сделать или доказать… такие, как я, просто насекомые, расходный материал, массовка на празднике жизни.
Баба Марфа вернулась на кухню, а я смотрела перед собой и вдруг почувствовала, как внутри меня рождается другой человек, как он поднимается с колен, как наполняется яростью его сердце, как сводит скулы и во рту набирается солоноватый привкус.
Я должна вернуться к НЕМУ сама. Я должна сделать все, чтобы ОН принял меня обратно. Я больше не хочу быть Верочкой, не хочу быть дурочкой, жертвой, добычей, чьей-то разменной картой или ставкой в каких-то играх. Верочка не сможет найти тварей, которые убили маму Свету, и наказать… Верочка вообще ничего не может, потому что она умерла. А дважды не умирают. Если Тамерлан решит убить меня – значит так и было суждено, а если нет, то я больше никогда не стану жертвой.
***
Я шла босиком через лабиринт несколько часов. Не запомнила дорогу в прошлый раз, а в главные ворота если войду, кто знает, что меня ждет. Если враг внутри дома, если тот, кто «помог» мне бежать, здесь, то меня убьют, едва увидят… тем более если Хан отдал такой приказ. А он мог. Я даже в этом не сомневалась.
Я должна увидеть его самого. Прийти к нему. Посмотреть в глаза… и попытаться. Ведь я успела за это время понять его характер, успела узнать. Если приду сама, он может пощадить или сам же казнит на месте.