Желтое окно - стр. 19
Я не вижу себя со стороны. Но ощущаю, как мои волосы на висках стремительно начинают седеть. Внешне я совершенно спокоен, но внутри меня ураган вопросов: как, почему, что он делал там и – самый главный – почему они были втроем?
В голове всплывает вопрос, который буквально час назад задала Ольга: «Ну а если он, например, умрет?» Она ведь знала, о ком спрашивала, а я еще не знал, что она это знает. Так, может быть, это всё результат очередной манипуляции? Чертова Ирэн Адлер! Я сжимаю кулаки. Горе, охватившее меня, перерастает в гнев, и черная беспросветная ненависть заполняет каждую клеточку моего мозга. Я понимаю, что сейчас, будь она рядом, я ударил бы ее и продолжал избивать, чтобы любыми средствами выбить из нее правду: кто и зачем это сделал? Но ее нет рядом, и это хорошо. Это состояние, близкое к умопомешательству, могло бы привести к печальным последствиям, и я рад, что сейчас в машине один. Мне хочется выйти и бить, бить что-то, но дождь невозможно ударить. Прячу телефон в карман и открываю дверь автомобиля. Пришло время получить правдивые ответы на мои вопросы. Выхожу. Дождь усиливается, и я накидываю капюшон. Раздается гром, а затем…
Молния рассекает небо и ударяет в здание лаборатории. Я делаю несколько шагов в сторону входа, но удары повторяются с короткими перерывами, на первый взгляд совершенно хаотично, но в конечном счете попадают в подстанцию…
Сила взрывной волны швыряет меня на автомобиль…
Темно. Но не так, как обычно бывает, когда нет света в темной комнате или когда ночь, а по-другому, словно ты внутри себя и просто не видишь ничего не потому, что не видно, а потому, что ты ничего никогда не видел и не знаешь, что можно видеть. И только звуки слышны, и такие отчетливые, словно только звуки в мире и есть. Что-то горит, только я это воспринимаю не обонянием, а слышу, и лишь затем появляется новое ощущение – запах гари. В голове так пусто, что я даже не понимаю, откуда знаю, что звук, который я слышу, – это звук огня, и откуда мне известно, что запах, который чую, – это гарь. Ничего не помню и не знаю. Даже не знаю, кто я. Слышу и чувствую, как меня гладит кто-то по лицу, аккуратно так касается и ведет, а потом еще раз, и так много таких касаний и движений по мне, а я, как кукла безвольная, лежу и сделать ничего не могу. Слышу вой неизвестного животного. Звук настолько скорбный, что хочется уползти подальше от него и спрятаться в норе. Но только вот я не могу. И вой этот говорит мне, что смерть моя скоро наступит, и я чувствую, что вой всё ближе и ближе ко мне, а потом – голоса. Какие-то нечленораздельные, что-то говорят, а я понять не могу. Меня хватают и тащат куда-то, на что-то твердое кладут. Что-то холодное ко мне прилепляют. А я ничего не понимаю и понимаю, что и понимать-то ничего не могу и не хочу. Словно в голове дырку паяльником прожгли и мысли все вытекли. Будто бы, если б я понимал и мог думать, мне ничего бы не хотелось, а так тоже ничего не хочется, но как-то по-другому, по-доброму, что ли. Трясет. А я начинаю различать что-то знакомое в звуках, которые издают существа вокруг. Какие-то обрывки чего-то они во мне пробуждают, звуки складываются в слова. «Сам…е лу…ее об…те ему». Ему – это я? Что они от меня хотят? А я ничего не хочу, ничего не хочу, потому что ничего не чувствую. Наконец вой прекращается, меня куда-то перекладывают и снова везут. Классное ощущение это – когда ты вроде как бы и есть и одновременно тебя как бы и нет. Снова голоса, знакомый запах, хлорка и спирт. Значит, в больнице… А почему я в больнице?