Железная хватка графа Соколова - стр. 38
Соколов, уже хотевший отправить донесение о должностном преступлении городового, смягчился. Приказал:
– На ноги – встать! Кру-гом! – И он проделал ту же процедуру, что городовой на прошлой неделе с Пузановым. И назидательно заметил: – Впредь старайся, на посту бди! Пшел!
Счастливый городовой пробкой выскочил в дверь, мысленно благословляя графа Соколова. Только что и успел крикнуть:
– Бегу, грешник, в трактир, рюмку за ваше превосходительство перекувыркнуть! Душевный вы человек…
Радости и тревоги
Заварзин пожал руку Сильвестру:
– Молодец, важнейших свидетелей раскопал!
– Да уж, теперь многое в деле может проясниться, – зарделся тот. – Я по книгам выяснил, что Хорек был вкладчиком в банке Шапиро. Ясно, что он сделал наводку, Чукмандин совершил хищение. Деньги поделили. Чукмандин, как свидетельствуют знавшие его, был алчным. Он задушил Хорька, забрал все деньги себе. И сделал это с помощью Клавки. Потом завлек ее в сарай, совершил прелюбодеяние и убил – боялся, видать, болтливой свидетельницы. Мадам Карская показала, что Чукмандин частенько заходил в ее веселое заведение, но проводил время исключительно с Клавкой – сердечные чувства-с!
Соколов участия в беседе не принял. Он покрутил ручку телефона, произнес в трубку:
– Барышня, соедините меня с директором Сибирского торгового банка, номер 317-89! Шапиро, это ты? Меня хорошо слышишь? Запечатай в конверт одну тысячу рублей ассигнациями и срочно с курьером отправь на Хлебную биржу, это соседний дом с твоим банком. Запиши фамилию – Матрена Пузанова. Чего? Нет, похищенное не обнаружила, а нашла свидетелей – это порой дороже денег! – Дал отбой. Потом вытащил из жилетного кармана часы. – Друзья, прощайтесь, нам, Павел Павлович, пора на Саратовский вокзал.
Заварзин назидательно сказал:
– Ты, Сильвестр, в Москве незаменим, продолжай действовать столь же энергично!
Через несколько минут коляска покатила сыщиков через весь город – многолюдный, оживленный, веселый. Соколов сидел погруженный в свои нелегкие думы, словно его сердце чувствовало: над головой уже нависла смертельная опасность.
Опасная игра
Над Москвой с утра ходили густые, с темно-сизой подкладкой тучи.
– Надо бы успеть до дождя добраться, – озабоченно сказал Заварзин.
Соколов ничего не ответил, лишь махом взлетел на заднее сиденье, отчего легкая рессорная коляска заходила ходуном.
Гений сыска был весьма задумчив и молчалив. Это насторожило Заварзина. Он размышлял: «Заметил: если граф в себе замыкается, то это означает – чувствует необыкновенную опасность. Уж очень натура у него чуткая. Как бы опасность какая не произошла!» И начальник охранного отделения привычным движением ощупал кобуру: на месте! С недавних пор он стал носить, как Соколов, револьвер германских полицейских – мощный «дрейзе». Придет день, когда он его спасет от беды.