Жду, надеюсь, люблю... - стр. 34
Марина прищурилась. Как того требовала установленная мода прошлых лет, в семье Бычковых ненавидели КГБ, а отец периодически начинал утверждать, что гэбэшники давно поставили ему жучок на телефон. Правда, как и все остальные, ни среди своих знакомых, ни даже среди знакомых своих знакомых отец не знал ни одного человека, которого хоть бы раз в этот самый КГБ вызвали. Но продолжал упорствовать в своей ненависти.
– И чему же вас там обучали?
– Трудно сказать, чему там не обучают. Я владею всеми видами оружия, умею готовить… А кулинарить нас учила личный повар Брежнева, которая тогда осталась не у дел. Я прекрасно вожу машину, знаю математику, физику, химию, компьютер, понимаю английский, немецкий, испанский… В принципе изучил шестнадцать языков. А в интернате говорили, что у меня память плохая… Могу объясняться с помощью жестов, притворившись глухонемым, умею лечить руками, снять приворот… В общем и целом. Верите, нет?
Марина пожала плечами. Этот странный круглоголовый парень, типа Павел, говорил на редкость убедительно.
– Я – диверсант-террорист. У меня на счету более трехсот восьмидесяти выбросов. Оценили? Всю правду говорю… Побывал во всех странах Африки, изъездил всю Северную Америку, а вот в Европе не был, только в Лондоне да в Париже проездом. Три ордена получил. Вроде горжусь, но кому все это нужно? В общем и целом… Иногда думаешь, что прожил жизнь зря… Мне бы мать хоть раз увидеть…
Марина зябко поежилась, сжавшись под пушистым платком. Мать… Марина о ней редко вспоминала. Почему они были так далеки друг от друга?… А теперь уже ничего не вернуть…
– Выбрасывали нас с самолетов, часто – с пассажирских, – рассказывал Павел. – Лежишь на полу, ждешь команды, холодно… Раз – и пошел! Задания простые, я вам скажу, – в основном устранить, убрать кого-нибудь. Незаметно, молниеносно… И наших, и иностранцев убирали. Устраивали человеку сердечный приступ. Ну, или что-то в этом роде. Всю правду говорю. По времени эти выбросы невелики – самый большой у меня длился два месяца. Длительность операции – пять минут, а в среднем диверсант должен вернуться к исходной точке, к условленному месту встречи через три – семь дней после выброса. Позже – выбирайся сам с чужой земли как знаешь, чтобы по дороге не засекли… Тебя уже здесь никто из своих не ждет. Ты опоздал, браток!
Все мы постоянно куда-то опаздываем, грустно подумала Марина. Почему так получается?…
– Но бывали задания и на нашей территории. Как-то пришлось одного нашего мужика вызволять: по пьяному делу прострелил колесо у соседской машины, вкачали три года за хулиганство. А знал он много – боялись, начнет языком молоть. Ну и послали меня его вытащить… Нелегко ему побег было устроить – он в «красную» зону попал. Ну, это вам известно: в «черной» – администрация сама по себе, а у воров – своя организация. Зато в «красной» администрация все в своих руках держит, оттуда сбежать тяжелее. Ничего, я задание выполнил… Да, я вам скажу, такая уж у меня работа – защищать родину, но в некоторых случаях – приходится защищать ее от себя самой.