Зеркало за горизонтом - стр. 8
Очнувшись, я побежал догонять моих случайных товарищей. Сегодня нам с ними предстояло организовать несанкционированный пикет около завода грампластинок. Так решило руководство московского отделения партии. Буржуи хотели скупить по дешёвке всё ещё крепкие корпуса и прежде всего землю завода. Поэтому капиталисты-клопы совместно с местными чиновниками-упырями запустили механизм банкротства предприятия. Мы этого допустить не могли. Конечно, сейчас пластинки уже не пользовались былой популярностью, но всё же в большой стране любителей послушать качественный винил нашлось бы ещё предостаточно. И главное – это работники фабрики, которых хотят выбросить как ненужный хлам на улицу. А их дети? Они отдали производству лучшие годы своей жизни и заслужили только пинок под зад? Несправедливо.
Жизнь вообще несправедлива, я убедился на собственном опыте. Меня в канун дня всех влюблённых бросила девушка. Мне было плохо, очень плохо. За первую неделю страданий я потерял пять килограммов. Спать я не мог, меня трясло, я потел, и моя постель к утру превращалась в гнусное болото, будто я обоссался. Все свои переживания я старался держать при себе. Мучался молча. Она училась со мной в одном институте, на одном курсе, только в параллельной группе. Каждую перемену я подвергался пытке, видя её около аудитории, наблюдая как она, улыбаясь, о чём-то весело щебетала со своими сучками подружками. Она словно нарочно выходила на каждой перемене из учебной аудитории и мелькала недоступной мечтой передо мной – растерянным и униженным. У неё появились новые вещи. Длинная бархатная юбка, которая ей очень шла, новая дутая куртка, сапожки. Иногда она звонила по телефону и долго с кем-то увлечённо общалась. Ещё она стала, не таясь, курить. Если раньше я запрещал ей это делать, то теперь не стесняясь, возможно мне на зло, она пускала дым, хотя и не умела этого, как следует, делать. Мстила она мне, что ли? Мои запреты или моя грубость стали тому причиной, я не гадал, с женской логикой трудно иметь дело, бесперспективно.
Ясно, она мне изменила, и её новый парень вероятно не бедствовал. Мне казалось, что именно его подарки она теперь носила с таким несносным вызовом, направленным, очевидно, в первую очередь мне. Я горел, меня выворачивало наизнанку и это притом, что формального объяснения между нами так и не произошло. Просто в один прекрасный момент мы поругались по телефону, она бросила трубку, и я не стал перезванивать. Я никогда в таких случаях не перезванивал, это всегда делала первой она. В этот же раз ссора выглядела довольно надуманной. Но осознание этого простого факта ко мне пришло потом.