Земля-Сортировочная - стр. 8
– А у тебя… к-классификация!.. – тонко и злобно крикнул я.
– Да!.. – вскинулся Карасев. – Мне нельзя ее терять!.. И… и… – он наконец всхлипнул и прижал меня к себе, – и я ж люблю вас… Там же одни андр-роиды, выпить не с кем… Вовка, друг… Как же я там без тебя?!..
А больше я уже ничего не помню.
Р.S. Я всегда говорю, что надо песать правду жизни даже в научнофантастической повести. И сдезь я напесал правду жизни, тоись ничево не узнал у Карасева, потомучто здуру закосел.
Глава 4. Как расстреляли слесаря Половинкина
Не помню, как я очутился у ворот. Они уже были закрыты, Барбарис держался за башку, а ведра с нами не оказалось.
– Вовтяй… – тихо сказал слегка зеленый Барбарис. – Я домой пойду…
– А чего?.. – с трудом поинтересовался я.
– Пойду я… – прошептал Барбарис. – Надо…
– Проваливай… – ответил я и присел на бугорок.
В голове у меня шумело, как на станции. По небу плыли противные облака. Барбарис, сгорбившись, уходил под насыпью.
Напротив на путях стояла корова Бунька и глядела на меня. Она была пятнистая, как американский танк, и принадлежала старухе Чуркиной. Бунька всегда упрямо паслась на путях, а потому насмерть враждовала с Байконуром. Я подозреваю, что паслась-то на путях она назло ему. Только сверхъестественная интуиция помогала ей избегать столкновения с поездами. Но в отношении Байконура интуиция иногда не срабатывала.
Муть у меня в голове осела, и я поднялся.
Я медленно добрался до старого вокзала, обошел склады и мимо водонапорной башни бегом спустился в овраг, а потом вскарабкался наверх и очутился на улице Мартина Лютера Кинга.
Я вздрогнул. Прямо на меня по улице шла бригада слесарей, а среди них – проклятый Николай Меркин.
Это была знаменитая у нас «меченая бригада» – бригадир Орленко, Пантелеев, Огрейко, Половинкин, Адидас Тимур-Заде, Израиль Наумович Ниппель, Колька Меркин, Копытин и Дрищенко.
Мечеными их прозвали в прошлом году. К Израилю Наумовичу Ниппелю приехал жить его брат Арон Наумович. Они всей бригадой отмечали новоселье, и Арон Наумович похвастался, что он стоматолог. Ему почему-то никто не поверил, а он разгорячился. Он заявил, что может кому угодно поставить коронку даже с закрытыми зу… тьфу, глазами. Тогда они всей бригадой побежали к поликлинике и влезли в окно зубного кабинета. Арону Наумовичу завязали глаза, и он им всем бормашиной обточил по правому верхнему клыку. Но до коронок дело не дошло, потому что ему уже все поверили. Они вылезли из кабинета обратно и пошли к Карасеву (я думаю, они хотели у него как-то играть, бегать друг за другом, потому что они говорили, что хотят «догоняться»). А утром они проснулись и языками во ртах нашарили шпеньки, которые у них остались от зуба. Они ужасно раскипятились и двинулись к Ниппелям. Потом Арон Наумович поставил им всем коронки, за что их прозвали «мечеными».