Зеленый мост - стр. 7
Мишка полистала учебник – надо заниматься, да… Хотя бы для того, чтобы не получилось, будто она наврала маме. Но не с алгебры же этой ужасной начинать. Нашла учебник литературы, залезла с ним в палатку и стала учить стихи Пушкина. Выучила. Прочитала весь учебник, поспала. Вылезла перекусить, а за едой читала «Евгения Онегина», попутно посылая Гуглу запросы насчет непонятных фраз вроде: «…и ей он посвятил своей цевницы первый стон». Оказалось, цевница – это лира поэтическая…
За окном лило, уличные огни дрожали в каплях на стекле. Мишка дочитала книгу, устала от переживаний и час, наверное, валялась под елкой, следя за помаргивающими цветными огоньками и размышляя, хотелось бы ей вот так, как Татьяна, влюбиться в этого дурака Онегина, который столько лет спустя сам пристал к ней со своей несчастной страстью. И на кой Татьяне было вообще в кого-то влюбляться? Гуляй себе по усадьбе, читай романы… Так и не придя ни к какому выводу, она заползла в палатку и уснула.
На следующий день было так лень вылезать из-под одеяла, что она вспомнила про «браслет уверенности», залезла в рюкзак, достала коробочку, вынула браслет и решительно просунула в него руку: вот вам!!
Конечно, все это шутка той дамы в черном, у которой просто было настроение подбодрить жалкую девчонку. Но ведь в даме было столько уверенности – вот, наверное, как во взрослой Татьяне, которую увидел Онегин: «Кто там, в малиновом берете, с послом испанским говорит?» Так что, если этот браслетик будет просто напоминать Мишке, как круто быть уверенной и… – как это? – компетентной, то уже хорошо. Ну и волшебство не стоит на сто процентов исключать. В мире много непознанного.
Решительности и правда хватило на то, чтоб выключить елку и сесть за алгебру. Ага, «гляжу в книгу – вижу фигу». А девятого числа надо хоть как пересдать… Алгебру и геометрию на десять утра назначили, русский – на двенадцать… Чтоб не разныться, она переоделась из пижамы в джинсы, футболку и серый свитер, пошла посмотрела в зеркало: да, еще вполне можно сойти за мальчика. Она взъерошила волосы, нахмурилась: мальчик. А мальчики не скулят и лучше разбираются в точных науках. Хотя это вопрос спорный. Но Мишке нравилось притворяться мальчиком. Девочкой быть – ну чего хорошего? Особенно ей, когда нельзя носить юбки, потому что под юбку надо колготки, а колготки на шрамы – невыносимо, чем ни мажься. За эти годы, наверное, она вагон всяких мазей на шрамы вымазала, и отметины, конечно, стали бледнее, но все равно – не сотрешь, и зудят, зудят… Она пыталась смириться со своим уделом, но пока не получалось.