Зеленая кухня, или Самый опасный рецепт - стр. 14

– Вы выглядите, как человек, у которого есть одна главная тайна. Та, которая вас изменила. Та, которая сделала вас тем, кто вы есть.

Я вопросительно поднял бровь. Улыбнулся, стараясь выглядеть беспечно.

– Почему вы так решили?

Вчера вечером я как раз закончил высадку рассады вентуверца, лучшего способа вызвать паралич, и представить не мог, что через день буду сидеть вот так, на берегу реки с красивой девушкой, и говорить о каких-то пустяках… Впрочем, люди всегда называют пустяками что-то по-настоящему хорошее. Это я давно успел заметить.

– Потому что вы слишком человечный для вашей репутации, – ответила Джейн. – Вы отнеслись ко мне по-доброму. Спасли, дали приют и работу. Я имею в виду, при том, что о вас говорят, вы должны были закопать меня в грядке. А вы…

– Я никого не закапываю в грядках, – усмехнулся я. – Но так говорят, да. Люди вообще много болтают и мало думают.

По тропинке на противоположном берегу, там, где раскинулась зеленая кухня доктора Каренти, который занимался препаратами для детей, шла компания подгулявших соседей: они всегда подчеркнуто вежливо здоровались при встрече, вот и сейчас остановились, сняли шапки, помахали – я махнул рукой в ответ и подумал, что разговоров и сплетен теперь не оберешься.

Аррен Эленбергер устроил пикник, да еще в женской компании. Чудеса.

– А тайна… да, она у меня есть, – подтвердил я и решил сменить тему. Незачем говорить о том, что я давно оставил в прошлом. Вынешь – кому от этого станет лучше или легче? – Но хранится так глубоко, что страшно доставать. Но зерна трицветка растут еще глубже… так что я все-таки выкопаю одно для вас. А вырастить его – уже ваша задача.

Улыбка Джейн сделалась лукавой, задиристой.

– Я справлюсь, – пообещала она. – Вот увидите!

***

Джейн

Нет, это точно было какое-то безумие!

Я перетрудилась, устала и не понимала, о чем говорю. Потому что человек в здравом уме не может задавать Аррену Эленбергеру вопросы о его тайнах.

Но вечером на берегу реки в нем будто бы пробудилось что-то, что он прятал и от света, и от себя. Рядом со мной был человек, который не имел отношения к чудовищу – а весь свет видел в Эленбергере только чудовище. Вот я и не удержалась.

По счастью, он перевел разговор на другое, и я вздохнула с облегчением. Леди так себя не ведут. Вечером, когда мы вернулись в дом, Аррен принес мне баночку с мазью: стоило нанести густую, остро пахнущую кашицу на вчерашние побои, как от них и следа не осталось. Интересно, что сейчас делает мой бывший муж? Мои родители? Наверно, дружно проклинают ту, которая опозорила благородное семейство – а Энтони, проклиная порочную жену, заполняет документы для получения компенсации…