Здесь водятся комары! ОптиМистические трагедии - стр. 4

– А-а-а-а-а-а-а… больно-о-о-о-о! Папа, больно-о-о-о! – как маленькая игрушечная серена, завелся мой Пашка, демонстрируя миру порезанный палец, по которому стекала ярко-красная капля сворачивающейся на глазах крови. Я нажал кнопку «пауза» на пульте. Физиономия, перекошенная Чановским ударом, застыла на экране, – Маша! – крикнул я в дверь гостиной, опуская ноги с дивана и беря ручку сына за запястье.

– Принеси йод и бинт. Пашка порезался!

– А-а-а-а-а-а…! – ободренный заботой еще громче взревел Павел. Одновременно с ним жалобно захныкал телефонный звонок.

– Маша, где ты там? – занервничал я, перенося свисающую каплю крови на свою ладонь, чтобы она не упала на многострадальный ковер. В дверях комнаты появилась Марина, как хирург, держа перед собой руки, обтянутые резиновыми перчатками для мытья посуды.

– Что-случилось-о-Господи! – скороговоркой проговорила она, не сразу вникнув в ситуацию. Пашка захлебывался. Телефон неистовствовал.

– Фу ты, черт! – фыркнул я, глядя на розовые мокрые перчатки с хлопьями пены между пальцами.

– Подержи ему руку, чтоб ничего не вымазал!

Марина взяла Пашку за обе руки и успокаивая, стала целовать его заплаканные глаза. Я, наступив на миниатюрную модель «Мерседеса», поскользнулся, и, едва удержав равновесие, бросился в ванную, где у нас висела аптечка первой помощи при осколочных ранениях и поносах, клейменная красным крестом и полумесяцем. На ходу схватив с подставки изнемогающий телефон, чертыхаясь и матерясь, прикладывая его к уху, я вломился в ванную и рас пахнул дверцу аптечки.

– Алло, Сережа, это ты? Это Витя звонит, – прошуршало в трубке.

– Здорово, как Таська? Не забодал еще бедную девушку? (Где же тут бинт?)

– Сереж, ты понимаешь какое дело… – голос Витьки звучал виновато, но я не обратил на это внимания, копаясь в аптечке.

– Ну … (Ага, вот бинт. А йод?) – Лада умерла.

– Хорошо, (Вот и Йод). Что???

«Дзинь» – пузырек йода выскользнул из моих рук, шлепнулся о белый кафельный пол ванной и разлетелся вдребезги, впустив гигантскую амебу темно-коричневого цвета, ощерившуюся острыми лучами, Мелкие осколки пузырька засверкали в каштановой лужице. (Бриллианты в пыли – почему-то всплыла у меня в памяти неизвестно где услышанная фраза).

– Врачи говорят – чего-то там с сердцем… Врождённый порок, понимаешь, – голос Витьки стал еще более виноватым, – вчера вечером забрали. Прямо из дома. Дверь была открыта. Соседка зашла, а она там… Уже мертвая. Я только приехал – мне Таська и рассказывает. Я сразу – тебе… Правильно, а? – Правильно … – пробормотал я, продолжая глядеть на лужицу йода.