Завоеватель - стр. 56
Мункэ с трудом отогнал мысли о трупах на поляне. Гуюк не успел оставить наследника. Да, в Каракоруме его ждала жена. Мункэ смутно помнил молодую женщину, но как же ее зовут? Наверное, это уже не важно. Орлок подумал о Сорхахтани, своей матери, и словно услышал ее голос. Ни за Бату, ни за Байдуром войско не пойдет. Должность орлока дает отличный шанс стать ханом. Сердце пустилось галопом, и Мункэ зарделся, словно стук его могли услышать. Об этом он не мечтал, но реальность сама навязалась ему грудой тел, неподвижно лежащих у его ног. Орлок заглянул Гуюку в лицо, бледное и безвольное после потери крови.
– Я был тебе верен, – шепнул он трупу.
Вспомнились дикие пиры, которые Гуюк закатывал в городе. Как же они его раздражали! Рядом с Гуюком Мункэ всегда было неловко, и виной тому пристрастия хана. Впрочем, это уже дело прошлое. Орлок силился представить себе будущее, но не мог – и снова пожалел, что Хубилай не рядом, а в Каракоруме, за тысячу миль отсюда. Брат сообразил бы, что сказать людям…
– Я подумаю над твоими словами, – пообещал Мункэ Илугею. – Вели завернуть тело хана в ткань и приготовить к дороге. – Он взглянул на сведенное смертной судорогой тело слуги Гуюка, отметив засохшую струйку крови, вытекшей у него изо рта. А что, неплохая мысль… Мункэ заговорил снова: – Хан пал смертью храбрых, уничтожив своего убийцу. Люди должны об этом знать.
– Труп убийцы оставить здесь? – спросил Илугей, глаза которого заблестели. Монгольские воины – известные любители приврать. Может, все именно так и случилось… но неужели умирающий вытер меч и аккуратно положил его поверженному хану на грудь?
Мункэ поразмыслил и покачал головой.
– Нет, четвертуйте его и бросьте в выгребную яму. Остальное – дело солнца и мух.
Илугей понимающе кивнул. Это ведь тщеславие сверкало в глазах Мункэ? Илугей не сомневался, что орлок не откажется от права на ханский престол, и неважно, каким образом это право у него появилось. Старый тысячник презирал Гуюка и с облегчением думал о том, что народом станет править Мункэ. Орлок ненавидел цзиньскую культуру, незаметно пропитавшую повседневную жизнь. Он станет править как монгол, как Чингисхан. Илугей спрятал улыбку, хотя его старое сердце пело.
– Как прикажете, господин, – невозмутимо отозвался он.
Глава 10
Обратный путь занял месяц – почти в два раза меньше, чем дорога из Каракорума. Свободный от приказов Гуюка, Мункэ поднимал воинов на заре, гнал во всю прыть и дважды думал, прежде чем объявить привал на сон или еду.
Когда вдали замаячили светлые городские стены, настроение воинов не поддавалось определению. Они везли тело хана, и многие стыдились того, что не исполнили свой долг перед Гуюком. Однако Мункэ держался уверенно, уже не сомневаясь в полноте своей власти. Гуюка как хана не любили, и многие воины по примеру орлока нос не вешали.