Затерянный исток - стр. 7
– А без храмов не обойтись? Чтобы никто не умирал.
Лахама, на многолюдных собраниях действующая на эффект, не боясь быть странной, сегодня отличалась мягкой жестикуляцией, свойственной артистичным натурам и притягательной своей осторожной ненавязчивостью.
– А как мы запечатлеем себя в вечности? Если мы продолжим канализацию в самые отдаленные уголки города, останутся ли в казне деньги на обсерваторию, о которой так давно грезят учителя? Да и посуди сама – далеко не всех угнетают. Многие изначально рождены сломленными, и понятия не имеют без любящей или тяжелой руки, куда им грести. Самое страшное в них – они не видят смысла в собственном существовании, вот и опускаются все ниже. Тяжесть их жизни – оправдание несостоятельности. Даже если существование тяжело, оно все равно прекрасно.
– Когда кто-то толкует о бессмысленности жизни, мне хочется кричать от негодования, – прибавила Амина, обрадованная возможностью высказаться, ибо почти все время лишь внимала. – Потому что все происходящее исполнено таким посылом и глубиной, что слабаки без сил и желания жить, подтачиваемые бездельем и, очевидно, болезнями, права не имеют вводить других в заблуждение.
– Большие и развитые частицы мироздания становятся мыслящими никчемными простолюдинами в замесе из своих семей и печати рода. Быть может, даже процесс ограниченного мышления о количестве голов скота и удачном замужестве для дочерей несет для мира неоценимую услугу, подпитывая его энергией, благодаря которой все сущее продолжает существовать и рождаться дальше… Мы чересчур внимательны к геройству и выдающимся деяниям. Но величайшие изобретения человечества сделаны мирными горожанами, понемногу жиреющими от земледелия, блюдущими свои жирные куски. Ограниченность на рынках и одержимость вечным стоят бок о бок, являясь единой системой функционирования. Сам факт, что письменность и счет возникли не для записей великих эпосов и астрономических наблюдений, а для того, чтобы торговцы по обе стороны моря не обокрали друг друга, говорит о том, что ни одна сущность человека не может быть бесполезной или заслуживающей порицания.
– Порой мне так не хочется что-то делать, разучивать погребальные тексты… – нехотя отозвалась Амина, стыдясь, что вновь заговаривает о земном, прерывая мечтательную невесомость взгляда Лахамы. – А тянет побежать на пляски с простыми девицами. Но девицы эти затем вернутся в приземистый дом отца, который возьмет с их жениха несколько мешков зерна, а сами они будут корчиться в родах, пока однажды не умрут от кровопотери или всю оставшуюся жизнь будут ходить забинтованные во избежание выпадения нутра. Ведь не всегда действуют золотые колпачки, да и многим они не по карману. А отказ от супружеской постели – повод для расторжения брачного договора. Но я избавлена от отсутствия выбора. Мое решение несколько зим назад уже было этим выбором. Моя жизнь – накопление чудес, которые нам дарует мироздание. Мы не можем игнорировать свой земной путь, напротив, обязаны насладиться им, потому что смысл заточен в каждом мгновении. Даже самые возвышенные люди затронуты земным и имеют раздражающие привычки. Что даже увлекательно.