Размер шрифта
-
+

Затаившиеся ящерицы. Новеллы - стр. 18

и эта пора сентября —
великолепный осколепок лета…
скопленье слюней
при мысли о ней…

– Сколько вариантов картины если не «Смерть дегенерата» – нет, это слишком жестоко – картины «Завтрак дегенерата» позволят написать Вам Ваши (всё кривлялся) фантазия и опыт? Телевизор включен, или компьюнтер ентот заморский с порнографией3, а на столе…

ОФ, кажется, кхехекнул, зевая, а сам, как будто по-прежнему меня опасаясь, отошёл и что-то рассматривал поодаль.

– Поди-ка, Олёша, Цезарь, сюда, – ОФ подзывал меня к заросшей могиле, судя по «благородному» обращению, с неким умыслом, – видишь цветочки такие, колокольчики – просунь руку и дотронься до цветка.

– Зачем?

– Всё у тебя «зачем»! До абсурда доходит: «О. Шепелёв, дай закурить!» – «Зачем?» – спародировал он меня, – не хочешь, как хочешь.

Я боязливо потянулся к бутончику и только его коснулся – отдёрнул руку как током поражённый, сердце чуть не разорвалось! – он всего-то резко и со щелчком раскрылся! Довольный О. Фертов вовсю укатывался. После попробовал сам и тоже весь передёрнулся. «Детектор, – сказал он, – Отпустила Ли Вас ИЗмена? Олвиз».

Поехали почему-то обратно. Разгрузили табуреты – на них стоял гроб – хорошо хоть не наши – а то как-то… А потом Дядюшка дед и говорит: «Пойдёмте, ребята, выпьем. Вы только не обижайтесь». Мы (якобы с похмелья, конечно же) зашли в его нежилую половину – по стакану самогону. ОФ, не желая подвести, бравурно вытянул весь, но в последний момент поперхнулся, и пропищав: «Спасибо-ох…», выскочил на порог. Я спросил запить, и дядюшка Володя решился выдать мне какой-то маслянистый кувшин с тёплым маслянисто-тошнотворным компотом – как будто разбавленным рассолом или супом! – я тоже поперхнулся, «Всё», говорю, и тоже быстрей ушёл.

Мы сели у себя, поставив чай и решив спокойно послушать что-нибудь «чуть-чуть пооптимистичней», и тут подействовал змий. Стали мытиться, где бы раздобыть выпить – единственный вариант – дед, «поминки» – но ведь стыдно: за кого он нас сочтёт?

Напряжение возрастало – мы нервно ходили туда-сюда, ломая и почему-то потирая руки. Не прошло и десяти минут – хоп! – заваливается деда. «Давайте, ребята, выпивать», – говорит он мягко, выставляя на стол бутылку водки и… банку прозрачной бражки! Тут-то мы и осознали, кто из нас алкаш. Осознали: а есть ли выбор, с чего начать? Есть ли выбор, чему, как дед, учить?..

2004—2005

Черти на трассе

И вроде жив и здоров,

И вроде жить не тужить,

Так откуда ж взялась печаль?..

В. Р. Цой.

«Литератором я не стал. И вы тоже наверняка не станете, поэтому и учите литературу, математику и прочую шушеру с пятого на десятое. Вообще не учите. Русский требуется хоть для общения. Английский?.. Англичанином я тоже не стал… Физика – она с трактором тесно связана, её надо понимать и применять. На практике. А трактор – вещь в хозяйстве незаменимая, не роскошь, а средство производства, его нужно уметь собрать-разобрать с закрытыми глазами, или, как говорится, в полевых условиях. Чему я вас и учу. Вы же запустили это дело. Как будто механизация – последний предмет, мол, мы другие можем зазубрить, когда прижмут, а до этого руки не доходят. А я вам говорю: литератором я не стал и стихи не пишу – касаюсь с ними только когда провозглашаю: «Давай-ка выпьем, где же кружка?» – так говаривал часто Василий Петрович на уроках единственного предмета, который он преподавал, именовавшегося всеми «трактором» (сей курс профобучения есть только в последних классах сельских школ, причём специально для будущих механизаторов мужского пола).

Страница 18