Заслуженное счастье (сборник) - стр. 28
– И изверг!
– Фурия!
– Просто ведьма с Лысой горы!
– Опомнитесь, что вы! Ведьма – с этими белокурыми волосами и точеным личиком!
– Профессорша, не философствуй. Вспомни «Майскую ночь» Гоголя, его ведьму-мачеху. Разве обязательно, чтобы ведьма была уродка?
– Перестаньте болтать ерунду… Понять ничего нельзя. Дайте же, по крайней мере, договорить Шуре. Августова, рассказывай все, что слышала, по порядку. Ну!..
Голос Евы Ларской звучит, по обыкновению, властными нотками. Но то, что возмущает в ней в иное время ее одноклассниц, теперь проходит незамеченным ими. Сейчас не до «тона». Открытие, сделанное сейчас этой всеведущей и вездесущей Шурой, настолько захватило девочек, что все остальные вопросы отодвигаются далеко назад. Шура Августова внезапно делается центром внимания целого отделения. Ее берут под руки и ведут на кафедру. Перед ней расступаются, дают дорогу. Она сама взволнована больше остальных. Ее синие глаза горят. Вся она дрожит от волнения.
– Да, да, mesdames, – звенит ее трепещущий голос. – Да, да! Они и сейчас еще там. До сих пор совещаются. Досадно, что я не могла дослушать всего до конца. Но то, что слышала, – это правда. Я вам сказала наспех, теперь расскажу подробно: я шла в перевязочную, уколола пером нечаянно палец. Вхожу в коридор. Вижу стоит «сама» и идол этот бесчувственный. «Сама» слушает, идолище говорит: «Не могу, – говорит, – никакие нервы не вынесут. Нельзя так мучить детей. Они и так слишком впечатлительны. А тут эти слезы. Эти бессонные ночи. Тут никакое железное здоровье не выдержит. Если она решила уехать, то пусть сделает это, не откладывая в долгий ящик, не мучая понапрасну девочек долгими проводами. – И потом – это опять она, идолище наше, говорит: – Я нахожу вредным продолжительное присутствие больной в одной комнате со здоровыми детьми, а особенно ночью. Они дышат одним воздухом. Ведь чахотка, а она, очевидно, у моей уважаемой предшественницы, – заразная болезнь…»
– Так и сказала?
– Так и сказала, как отрезала.
– Ну, ну! Дальше, дальше…
– А еще, говорит, что эти бессонные ночи и бесконечные слезы могут вредно отразиться на занятиях детей. Какие могут пойти им в голову уроки, когда организм их отравляется принудительными бессонницами и частыми слезами…
– Ну?
– Ну, говорит: «Если вы, Лидия Павловна, откажете посодействовать скорейшему отъезду Магдалины Осиповны, придется уехать мне».
– Так и сказала?
– Дословно.
– Шурка, а ты не врешь?
– Глухова, вы здоровы? Как можно клеветать так на честного человека? – и синие глаза мечут молнии по адресу не в меру недоверчивой товарки.